Дзюриано Китискэ
Пер. с яп. - Н.Фельдман.
1
Дзюриано Китискэ был родом из деревни Ураками уезда Соноки провинции
Хидзэн. Рано лишившись отца и матери, он с малых лет поступил в услужение
к местному жителю Отона Сабурбдзи. Но, отроду придурковатый, он постоянно
служил посмешищем для товарищей, которые помыкали им, как скотом, и
принуждали выполнять самую тяжелую работу.
Этот Китискэ в возрасте восемнадцати - девятнадцати лет влюбился в
единственную дочь Сабуродзи - Канэ. Канэ, разумеется, не обращала внимания
на чувства слуги. Вдобавок злые товарищи, быстро все подметившие, стали
еще больше над ним издеваться. При всей своей глупости, Китискэ, видимо,
стало невмоготу терпеть эти мучения, и однажды ночью он потихоньку бежал
из ставшего родным дома.
С тех пор в течение трех лет о Китискэ не было ни слуху ни духу.
Однако потом он нищим оборванцем снова вернулся в деревню Ураками. И
опять стал служить в доме у Сабуродзи. Теперь он не принимал к сердцу
презрение товарищей и только старательно работал. Дочери хозяина Канэ он
был предан как собака. Канэ уже была замужем и жила с мужем на редкость
счастливо.
Так без всяких происшествий миновали год-два. Но тем временем товарищи
почуяли в поведении Китискэ что-то подозрительное. Одержимые любопытством,
они принялись внимательно следить за ним. И действительно обнаружили, что
по утрам и вечерам он крестит себе лоб и шепчет молитву. Они сейчас же
донесли об этом хозяину. Видимо, опасаясь плохих для себя последствий,
Сабуродзи тотчас препроводил Китискэ в управление деревни Ураками.
Когда стражники вели его в нагасакскую тюрьму, он не выказывал никаких
признаков страха. Нет, как говорит легенда, глуповатое лицо Китискэ в это
время исполнено было такого удивительного величия, что можно было
подумать, будто его озаряет небесный свет.
2
Приведенный к судье, Китискэ открыто признался в том, что принадлежит к
секте христиан. Тогда между ним и судьей состоялся такой диалог:
Судья. Как называются боги твоей секты?
Китискэ. Принц страны Бэрэн [искаж. португ. Belem - Вифлеем], Эсу
Киристосама [Эсу Киристо-сама - Иисус Христос (сама - вежливая приставка);
христианство проникло в Японию во второй половине XVI в., но в 1587 г. уже
было запрещено, и христиане стали жестоко преследоваться; поскольку
проводниками христианства были преимущественно португальские (реже
испанские) миссионеры, в язык японских христиан вошли европейские имена,
названия и понятия из португальского языка, измененные согласно законам
японского произношения], а также принцесса соседнего царства
Санта-Мария-сама.
Судья. Какого же они вида?
Китискэ. Эсу Киристо, являющийся нам во сне, красивый юноша, облаченный
в лиловое офурисодэ. Принцесса Санта-Мария в каидори [офурисодэ и каидори
- старинные костюмы японской знати], расшитом золотом и серебром.
Судья. Какие же основания к тому, что они стали богами этой секты?
Китискэ. Эсу Киристо-сама влюбился в принцессу Санта-Мария, умер от
любви и потому стал богом, помышляя спасти тех, кто страдает так же, как
он.
Судья. Откуда и от кого ты принял такое учение?
Китискэ. В течение трех лет я скитался по разным местам. И тогда на
берегу моря меня просветил незнакомый мне рыжеволосый человек.
Судья. Какой обряд был совершен при твоем посвящении?
Китискэ. Я принял святую воду и был наречен Дзюриано.
Судья. А куда направился потом тот рыжеволосый человек?
Китискэ. Это дивная вещь. Он ступил на бурные волны и куда-то скрылся.
Судья. Твой конец близок, а ты рассказываешь небылицы! Смотри, тебе
плохо придется.
Китискэ. Я не лгу. Все чистая правда.
Судье речи Китискэ показались странными. Они совершенно расходились с
речами христиан, которых он допрашивал раньше. Однако сколько он ни
допрашивал Китискэ со всей строгостью, тот упорно не отступал от того, что
сказал раньше.
3
Согласно законам страны, Дзюриано Китискэ в конце концов был приговорен
к распятию [в XVII в. в Японии христианство каралось смертной казнью путем
распятия так же, как в средние века казнили крестьянских повстанцев,
поэтому сам этот способ казни не был связан с христианством как таковым].
В назначенный день его провели по всему городу, а затем на лобном месте
безжалостно пригвоздили к кресту. Крест вырисовывался силуэтом на фоне
неба высоко над окружающей бамбуковой оградой. Подняв взор к небу и
громким голосом возглашая молитву, Китискэ бесстрашно перенес удары копий
палачей. Когда он начал молиться, в небе над его головой сгустились клубы
туч и на лобное место потоками хлынул ужасающий дождь. Когда небо опять
прояснилось, распятый Дзюриано Китискэ уже испустил дух. Но тем, кто стоял
за оградой, казалось, что в воздухе еще разносится его голос, творящий
молитву.
Это была простая, бесхитростная молитва: "О принц страны Бэрэн, где ты
теперь? Слава тебе!"
Когда его тело сняли с креста, палачи изумились: оно источало дивный
аромат. А изо рта у него, сияя свежей белизной, расцвела лилия.
Такова жизнь Дзюриано Китискэ, как она рассказана в "Нагасаки-темонсю",
"Коке-идзи", "Кэйкохайсекудан" [все названия хроник автором вымышлены] и
так далее. И из всех японских мучеников веры это жизнь моего самого
любимого святого глупца [святой глупец - калька немецкого "Heiliges Narr";
выражение заимствовано из либретто к опере Р.Вагнера "Парсифаль"].
Август 1919 г.
все книги автора
