Художественная литература
Эрик Фрэнк Рассел. Похитители разума.
5
Но к тому времени, как автобус достиг Хенбери, это неприятное чувство прошло. Он сумел убедить себя в том, что праздное предчувствие и реальность — совершенно разные вещи. Будущее может находиться в руках Господа, но не в слишком живом воображении, а худшие предчувствия не обязаны сбываться. Если же они и сбудутся, то в свое время и никак не раньше.
Брансон довольно быстро нашел редакцию «Хенбери газетт», которая располагалась буквально в нескольких ярдах от отеля, где он остановился. Войдя в редакционный вестибюль, он спросил худого юношу с болезненного цвета лицом, уныло сидящего за прилавком:
— У вас есть старые номера газет?
— Смотря насколько старые.
— За последние недели.
— Пожалуйста. Сколько вам нужно?
— Дайте мне, пожалуйста, дюжину, — сказал Брансон, немного подумав.
— Вы хотите двенадцать экземпляров последнего номера?
— Нет. Я хочу последние двенадцать номеров, по одному экземпляру каждый.
Парень хмыкнул, но подобрал номера, свернул их в рулон и перевязал веревкой. Брансон расплатился и возвратился к себе в номер. Он закрыл дверь, сел за стол у окна и начал изучать газеты, страница за страницей, колонка за колонкой, не пропуская ничего.
Газета была еженедельной, то есть эти двенадцать номеров охватывали период в последние три месяца. Они сообщали о пожаре и нескольких ограблениях, о кражах машин, одном самоубийстве где-то за городом и о перестрелке по пьяному делу, но ничего экстраординарного в Хенбери, Бельстоне и их окрестностях за последние месяцы не произошло.
Это могло иметь два объяснения. Шофер мог рассказывать о преступлении, совершенном в совсем другом месте. Такой оборот событий порождал у Брансона надежду, что его собственный грех имеет шанс остаться нераскрытым.
С другой стороны, рассказанная шофером история вполне могла оказаться чистой правдой, без всяких ошибок, и просто произойти гораздо раньше. Правда, тот парень имел такой вид, будто пережил все это совсем недавно: несколько дней или в крайнем случае неделю назад. Из подслушанной истории определенно следовало, что все это рассказывается по живым следам.
У Брансона закружилась голова. До этого момента он считал, что у властей было еще слишком мало времени, чтобы выследить его. Но если останки Элайн были обнаружены более трех месяцев назад, то полиция вполне может уже висеть у него на пятках. Вполне возможно, что в этот момент они уже дотошно расспрашивают несчастную Дороти.
«Куда, говорите, он поехал? В Бельстон? А где это? Джо, попробую связаться с тамошней полицией. Скажи им, что надо задержать человека по фамилии Брансон. Передай им все приметы. Если это не ложный след, то его следует взять немедленно».
Брансон сидел в своем номере, борясь с сомнениями. С того момента как он услышал разговор в буфете, он то и дело ударялся в панику. И вот теперь он пытался не поддаться ей в очередной раз. В его воображении уже звучали голоса полицейских, переговаривающихся с Бельстоном или Хенбери и сообщающих его приметы для ареста. День или два назад от одной такой мысли Брансон бросился бы наутек и без оглядки — но не сейчас. Он просидит здесь до утра и попробует еще раз проанализировать создавшуюся ситуацию.
Ему просто необходимо дождаться здесь утра, так как редакция «Хенбери газетт» сейчас уже наверняка закрыта, то есть более старые номера газеты он не сможет получить до завтрашнего утра. Та часть его мозга, которая боролась с паникой, убеждала: надо трезво оценить ситуацию и не уезжать отсюда, пока не удастся окончательно убедиться в том, что его ищут — либо не ищут, а преступление так и осталось похоронено навечно. Для такой цели можно и рисковать.
Бросив газеты в урну, он вернулся в кресло, потер подбородок и решил, что перед обедом стоит побриться. Брансон открыл свой чемодан и уставился в него о подозрением. Вещи были все так же аккуратно уложены, ничего не пропало. С самого отъезда он был очень аккуратен с их упаковкой и, подобно всем людям такого склада, мог с первого взгляда определить, заглядывал ли в его чемодан посторонний. Вещи лежали почти, но не совсем так, как он их уложил. Брансону вдруг показалось, что кто-то опорожнил чемодан, а потом заново сложил все на место.
Он не был в этом уверен на все сто процентов, но все равно это походило на тщательный и грамотный обыск. И что же они искали? При данных обстоятельствах можно было дать только один ответ: они искали доказательства. Вор не стал бы столь аккуратно паковать чемодан снова. Скорее всего, он просто бы разбросал вещи по всему номеру, срывая свою злость на то, что ничего ценного в чемодане не оказалось. Только официальные органы должны были стараться скрыть свое деяние.
Он проверил замки на предмет взлома, но замки чемодана работали легко и четко. Может быть, он все-таки ошибся? Что, если чемодан просто растрясло в дороге и лежащие в нем вещи слегка сдвинулись со своих мест? Или же полиция Хенбери уже начала действовать?
В течение последующих нескольких минут он тщательно осмотрел комнату, пытаясь найти либо окурок, небрежно сброшенный табачный пепел, либо что-нибудь в этом роде, свидетельствующее о пребывании в номере наепрошеных гостей, но ничего подобного не нашел. Ни кровать, ни платяной шкаф не носили никаких признаков обыска. Словом, опасения не имели никаких доказательств — если не считать, что запасной галстук в чемодане был сложен слева направо, а не наоборот, а пара воротничков лежала кончиками вперед, а не назад.
Брансон боком подошел к окну и, скрываясь за занавеской, долго наблюдал за улицей перед отелем, пытаясь понять, находится ли его жилище под наблюдением. Но это тоже ни к чему не привело. Прохожих было много, но, насколько ему удалось заметить, никто из них не прошел в течение этих двадцати минут мимо отеля дважды и никто не проявил к этому зданию повышенного интереса.
Конечно, если какие-то сотрудники государственных служб наблюдают за отелем, им не обязательно шляться снаружи. Они вполне могут находиться в самом отеле, сидеть в холле с невинным видом ожидающего человека или болтаться в баре, изображая отдыхающего клерка. Не выдержав, Брансон решил спуститься вниз и самому глянуть, что там происходит. Но единственными посетителями фойе были две молодящиеся леди, которые что-то оживленно обсуждали. Ни одна из них не походила на полицейского сыщика. За стойкой сидел дежурный — очень тощий парень, наверное, способный весь вместиться в одну штанину полицейских брюк. Брансон подошел к нему:
— В мое отсутствие меня никто не спрашивал?
— Нет, мистер Брансон.
— А кому-нибудь показывали мою комнату?
— Насколько я знаю, нет.
— Хм…
— У вас что-нибудь не в порядке? — спросил клерк, подняв глаза.
— Ничего особенного. Просто у меня такое ощущение, что кто-то побывал в моей комнате.
— Что-нибудь продало? — спросил клерк, напрягаясь в предчувствии неприятностей.
— Нет, нет, ничего.
Служащий заметно расслабился.
— Может быть, это просто была уборщица?
— Вполне возможно.
Брансон в растерянности опустил глаза. Перед его носом оказалась раскрытая гостиничная книга. Она была развернута в сторону дежурного, но Брансон мог вполне четко разобрать последнюю запись. То, что она была вверх ногами, вызвало лишь небольшую задержку в прочтении. И вот теперь он растерянно уставился на книгу, в то время как мозг переваривал страшное сообщение.
Джозеф Рирдон, комната № 13.
— Спасибо, — поблагодарил он клерка.
Быстро поднявшись наверх, Брансон закрылся в своем номере и сел на кровать, судорожно сжимая и разжимая пальцы и пытаясь представить сколько в этом мире может существовать Рирдонов? Наверное, тысяч шесть или семь, может быть, даже десять или больше. В принципе, долговязый шпик с острыми глазами, встреченный им в институте, не обязательно должен быть Джозефом. Он вполне может зваться Дадли, или Мортимером, или еще как-нибудь, только не Джозефом…
И все равно это было чересчур неприятное совпадение. Точно так же, как случайная встреча с ним на станции перед самым отъездом. А также известие о том, что его чемодан был подвергнут обыску сразу же после того, как этот Рирдон прибыл в отель.
Какое-то время Брансон размышлял, не оплатить ли счет и уехать. Не уехать совсем из города, а перебраться куда-нибудь в пригород и провести ночь там. Конечно же, это будет не просто. В Хенбери есть всего два отеля, а ходить по улицам в поисках дома, где можно снять жилье, сейчас уже слишком поздно.
Существовала и другая альтернатива, с которой он поиграл, как загнанная крыса с мыслью самой атаковать терьера. Он может пойти в тринадцатую комнату, постучать в дверь и встретиться лицом к лицу с Рирдоном. Если этот парень окажется ему незнаком, то можно будет успокоится.
«Извините, я ошибся комнатой».
Но если это действительно окажется тот самый Рирдон, то у Брансона будет наготове несколько вопросов, которые он ему задаст, как только откроется дверь.
«Какого черта ты здесь делаешь? На каком основании ты меня преследуешь?»
Да, эта может сработать. Рирдон не сумеет обвинить его в чем-либо, не имея надежных доказательств. Ведь если бы такие доказательства существовали, то Брансон был бы уже арестован. А если ему до сих пор не предъявили обвинения, значит, улик против него не хватает. Это дает некоторое преимущество, хотя и временное.
Преисполненный решимости, он вышел в коридор, двинулся к двери с номером тринадцать и решительно постучал в нее. Он был в полной готовности закатить сцену, как только в дверях покажется знакомое лицо. Но ответа не было. Брансон постучал еще, на этот раз более громко и нетерпеливо. Ни звука. Он приложил ухо к замочной скважине — в номере царила тишина. Еще одна попытка достучаться тоже ни к чему не привела, за дверью не было слышно ни звука. Судя по всему, в тринадцатом номере действительно никого не было. Брансон попробовал толкнуть дверь, но она была заперта на ключ.
В конце коридора послышались шаги. Брансон торопливо метнулся к своей комнате и нырнул в нее, оставив дверь слегка приоткрытой, а сам стал наблюдать за коридором через сохранившуюся щель. Крупный мужчина с большим животом прошел мимо тринадцатого номера и проследовал к выходу. Брансон запер свою дверь, сел на кровати и стал задумчиво смотреть на чемодан.
В конце концов он подставил под ручку двери стул (для большей безопасности), отошел к окну и начал изучать улицу напротив отеля, стараясь все-таки обнаружить соглядатая — если он там, конечно, есть. Но ничего подозрительного увидеть не удалось, и в итоге Брансон решил лечь спать. Увы, с таким же успехом он мог всю ночь бродить по улице, результат оказался бы тем же самым — уснуть ему не удалось. Он ощутил тоску по Дороти и детям, представлял их в мыслях, пытался догадаться, что они сейчас делают и, прикинуть, когда снова увидит их. Несколько часов он лежал, находясь в каком-то странном состояний, которое можно было определить как нечто среднее между бодрствованием и полубессознательной дремотой. Иногда Брансон погружался в царство кошмарных снов, но малейший посторонний звук из окна заставлял его тотчас всплывать наверх. К рассвету его глаза опухли и стали слезиться, а сам он ощущал себя совершенно разбитым.
В восемь тридцать утра он был уже в редакции «Хенбери газетт», которая только что успела открыться. В отель Брансон приволок огромную кипу газет, положил их к себе в номер и спустился завтракать. В кафетерии было около дюжины людей, которые ели и мирно общались друг с другом, — среди них не оказалось никого, кто показался бы ему хоть слегка знакомым. Брансон только подумал, что всех их вполне можно было бы назвать Рирдонами — и клерка, и крупного мужчину, и даже обоих старых дев.
Покончив с завтраком, он поспешил к себе в номер, чтобы быстренько просмотреть все газеты. По газетам он вернулся на год назад, но нигде не упоминалось о его преступлении, и ни в одном номере не было ни слова про находку костей под корнями подмытого дерева. Может быть, полиция по известным только ей причинам решила не давать сообщение в прессу? Но столь долгое молчание тоже казалось маловероятным. А может быть, все это произошло больше года назад и упоминание о происшествии есть в более старых газетах? Или все же шофер говорил о похожем, но другом преступлении?
Брансон все еще считал, что должен узнать все точно, но не хотел испытывать судьбу методами, которыми этого можно будет добиться. В голову шел только один способ узнать всю правду. Это будет исключительно опасный ход, он даже не был уверен, хватит ли у него смелости пойти на такой шаг. Это будет все равно, что сунуть голову в пасть льву. Идея же была абсолютно проста — он должен пойти в полицию и прямо спросить, в чем его подозревают.
Но сможет ли Брансон улизнуть от них, если появится там под чужим именем и придумает какую-нибудь правдоподобную историю? Ну, например, он может представиться писателем, который пишет детективные истории и просит у полиции консультаций по какому-нибудь поводу. Например, ему требуются сведения по делу об убийстве. Элайн Лафарж… Нет, это уже слишком! Он хорошо мог представить реакцию полиции на такой поступок.
Так, а каким образом вы про это узнали? В газетах об этой истории ничего не сообщалось! А откуда вам известно имя жертвы и много такого, о чем мы сами еще не знаем? Нам кажется, мистер, что вы слишком хорошо осведомлены об этом деле, чтобы это не сказалось на вашем здоровье. Только один человек может знать такие подробности — тот, кто сам совершил убийство.
Затем они задержат Брансона в качестве подозреваемого, довольно скоро установят его настоящее имя, и вот тогда земля вспыхнет у него под ногами. Нет, слишком рискованно и столь же глупо.
А что, если позвонить им по телефону-автомату? Это идея. Они не смогут сразу же схватить человека, который находится от них на расстоянии нескольких миль, на другом конце медного провода, как бы они того ни хотели. Точно так же они не смогут проследить, откуда он звонит, — если, конечно, Брансон не будет затягивать разговор. Да, постепенно он начал обучаться тем трюкам, которые используют скрывающиеся от закона субъекты. Надо сказать, у них должна быть чертовски трудная жизнь!
Телефонная будка около автобусной станции представляла собой идеальное место для выполнения его плана. Самая лучшая тактика — узнать, когда отходят автобусы, и сделать звонок перед отправлением двух-трех машин в разные стороны. Как только полиция бросится в погоню за всеми сразу, он спокойно вернется к себе в отель. Без сомнения, полиция догонит все автобусы, но никого задержать не сможет, так как у них не будет даже описания преступника.
Отлично, он так и сделает. Может, хотя бы на этот раз ему улыбнется удача и он узнает что-нибудь действительно важное. К примеру, если он скажет дежурному по участку, что знает кое-что о тех костях, которые нашли под деревом у дороги, а в ответ на это дежурный заинтересуется, начнет задавать вопросы, попросит подождать детектива, это будет значить, что случилось самое худшее — его преступление обнаружено и полиция ищет след.
Продумав все свои действия до мельчайших подробностей, Брансон решил, что нет смысла оттягивать выполнение операции, и отправился на станцию — предварительно убедившись, что дверь номера и чемодан надежно закрыты. Он бодро шагал по коридору, когда дверь тринадцатого номера распахнулась прямо перед его носом и из нее вывалился Рирдон.
Даже не изобразив удивления, Рирдон воскликнул:
— Ого, вот так встреча…
Он хотел сказать еще что-то, но не успел — Брансон тут же заехал ему кулаком по зубам, вложив в удар всю свою силу. Это был очень сильный удар: Рирдон сразу же полетел обратно в комнату.
В отчаянной ярости Брансон бросился за ним вслед и нанес еще один удар, на этот раз в подбородок. Такой хук мог бы свалить с ног человека намного более тяжелого и здорового, чем Рирдон. Но, несмотря на свою худобу, Рирдон оказался весьма крепким малым. Хотя нападение оказалось для него совершенно неожиданным, он сумел удержаться на ногах, развернулся, взмахнул руками и попробовал сгруппироваться.
Брансон решил полностью использовать свое преимущество и не дать Рирдону никакой возможности сопротивляться. Ярость породила в нем такую силу, о существовании которой он и не подозревал. Отскочив в сторону, нанес противнику еще один сильный удар по горлу. Рирдон издал хриплый, кашляющий звук и начал падать, поднеся руки к лицу. Судя по всему, он хотел что-то сказать — но не мог.
Брансон нанес ему еще три удара, прежде чем Рирдон упал — упал не резко, а тихо и спокойно, как лишенный человека костюм. Да, он был крепким мужчиной, и чтобы добиться такого результата, Брансону пришлось выложиться не на шутку. Тяжело дыша, ученый склонился над поверженным противником, а затем обернулся назад и заметил, что дверь в номер широко раскрыта. Он подошел к двери и выглянул в коридор. Ни души. Никто не слышал шума короткой схватки, никто не поднял тревогу. Тщательно заперев дверь, Брансон вернулся к лежащему на полу телу.
Стоя над Рирдоном и глядя на него, он задумчиво потирал костяшки пальцев. Внутри все дрожало от возбуждения, а нервы были натянуты, как стальные струны.
«Этот парень слишком упорен, — подумал он. — Было бы полным безумием не воспользоваться создавшейся ситуацией, чтобы стряхнуть его с хвоста так, чтобы они вообще потеряли его след».
Да, сейчас у него была отличная возможность избавиться от Рирдона навсегда. Человека можно казнить за убийство только один раз. Они не смогут посадить его на электрический стул дважды. И в то же время мысль о том, что надо убить Рирдона, никак не могла уложиться в голове Брансона. Он просто не мог сделать это настолько хладнокровно, даже если бы ему заплатили миллион долларов. При наличии какого-то количества времени для самоанализа можно было бы попробовать разбудить в себе убийцу, но как раз времени-то у него не было совсем.
Рирдон лежал на полу вполоборота, подогнув под себя руку. Пиджак его расстегнулся и под мышкой была видна кобура, из которой торчала рукоять пистолета. Брансон задумчиво посмотрел на пистолет, но трогать его не стал.
Он нагнулся к чемодану Рирдона и открыл крышку. Внутри находилось с полдюжины наручников, два галстука и прочие необходимые в путешествии вещи. Брансон связал руки и ноги Рирдона галстуком, для верности добавил наручники и вбил в рот кляп. К тому времени, как работа была закончена, Рирдон начал сопеть и потихоньку приходить в себя.
Брансом быстренько обыскал свою жертву, нашел бумажник и решил внимательнее изучить его содержимое. Бумажные деньги, пара не представляющих интереса писем, несколько расписок, сложенный вчетверо страховой полис на машину. В другом отделении лежало несколько почтовых марок, а в кармашке под целлулоидом на другой стороне бумажника покоилась упакованная в пластик продолговатая карточка. Брансон взглянул на карточку, и волосы у него встали дыбом. На карточке помимо портрета владельца был вытиснен орел, серийный номер и надпись:
Федеральное правительство
Соединенных Штатов Америки
Служба военной разведки
Джозеф Рирдон
Во имя всего святого, что общего у военной разведки с обыкновенным убийством? Брансон был ошарашен. Единственное объяснение, пришедшее ему в голову, — причастность убийцы к сверхсекретным правительственным разработкам. Впрочем, это тоже казалось чрезвычайно маловероятным. Насколько он знал, полиция никогда не отдавала никому свои дела, кто бы ни был в них замешан.
Но что теперь ни говори, ищейка на некоторое время выведена из строя. С этого момента все зависело от того, насколько быстро Брансон сможет исчезнуть из зоны ее досягаемости. Положив бумажник на место, он затащил Рирдона под кровать и опять выглянул в коридор. Там все еще никого но было.
Брансон вышел из комнаты номер тринадцать и аккуратно захлопнул за собой дверь. Замок негромко щелкнул у него за спиной.
После этого он заскочил в свою комнату, схватил чемодан, быстро оглядел номер и убедился, что ничего не оставил. Опустившись в фойе, он оплатил счет за постой. Сегодняшний дежурный шевелился так медленно, будто нарочно хотел испытать терпение постояльца. Пока клерк возился с бумагами, Брансон оглядывал фойе на случай присутствия еще какой-нибудь ищейки и со страхом ожидал, что вот-вот наверху будет обнаружен узник тринадцатого номера… Взяв счет, он торопливо расплатился, буквально выскочил на улицу и быстрым шагом направился к автобусной станции. Увы, оказалось, что в ближайшие пятьдесят минут не отходит ни один автобус. Тогда Брансон отправился на вокзал. Но и там в ближайшие полтора часа не появлялось ни одного поезда.
Это означало непредвиденную и нежелательную задержку. Инстинкт преследуемого подсказал ему, что не стоит задерживаться в Хенбери ни на минуту дольше необходимого. На время он оставил идею звонка в полицию. Можно будет сделать его из любого места, даже отстоящего отсюда на тысячу миль. В принципе, звонок издалека будет даже более осмысленным.
Теперь главной его задачей было выбраться из города до того, как Рирдон высвободится и власти перекроют все выезды. Брансон решил отправиться пешком по пути того автобуса, который должен будет выйти из города первым. Автобус подберет его в четырех или пяти милях от окраины и таким образом позволит избежать облавы — даже если в ближайшие пятьдесят минут Рирдон сумеет высвободиться и поднять шум. Естественно, первым делом власти отправят патрули на автобусную и железнодорожную станции, а также опросят шоферов такси и водителей грузовиков.
Брансон быстрым деловым шагом двигался вдоль дороги по направлению к окраине, думая только о том, что до конца дня надо будет позвонить Дороти и узнать, как чувствуют себя она и дети. Кроме того, он выяснит, не интересовался ли кто-нибудь его местопребыванием.
И опять сказалось отсутствие у Брансона опыта преступника: ему и в голову не пришло украсть машину и быстренько исчезнуть на ней из городка. В первом же большом городе он мог бы украсть другую машину — и так далее. Но за всю свою жизнь он совершил кражу только один раз, в возрасте шести лет, и предметом этой кражи было большое яблоко.
С другое стороны, если дела обстояли так, как он предполагал, то именно отсутствие опыта давало ему существенное преимущество. С точки зрения полиции все закоренелые преступники действуют чрезвычайно похоже, на каждый шаг сыщиков у них существуют совершенно определенные контрмеры. А вот дилетанты и новички, напротив, чрезвычайно непредсказуемы. Закоренелый рецидивист был бы уже далеко, мчась на чужой машине, неопытный же преступник вместо этого мог сотворить все, что угодно, — вплоть до попытки совершенно незаметного бегства пешком. Вот так Брансон и поступил.
Поначалу ему серьезно повезло. Минут через двадцать его обогнал изрядно помятый, фыркающий «седан». Машина остановилась сама, и шофер радушно предложил его подвезти. Брансон принял предложение, залез в машину и устроился рядом с краснолицым, красношеим водителем, честно сообщив ему, что просто идет по дороге, дабы убить время и рассчитывает сесть на автобус, когда тот его догонит.
— А куда ты направляешься-то! — полюбопытствовал краснолицый.
— Да в любой большой город, — ответил Брансон, похлопав по своему чемодану, чтобы привлечь к нему внимание шофера. — Я хожу по домам.
— А что продаешь?
— Страховку.
Неужели это никогда не кончится: вопросы и необходимость быстро придумывать к ним подходящие ответы?
— Гнилое дело, — заметил краснолицый с полным отсутствием такта. — Однажды мою жену тоже почти уговорили купить такую штуку. Точно тебе говорю! Я-то ей, конечно, сказал: «Только попробуй! Почему ты хочешь, чтобы я мертвый стоил больше, чем живой?» Говорю же, гнилое это дело — заинтересовать бабу трупом! В этом мире и так достаточно неприятностей, чтобы предлагать кому-нибудь сорвать банк за то, что другой парень сыграет в ящик.
— Я распространяю страховки против пожаров и ограблений, — попробовал успокоить его Брансон.
— Ну, это совсем другое дело, мистер. В этом еще имеется свой смысл. Вот у моего дяди из Дикейтора сеновал полыхнул прямо как вулкан. Дядя вообще-то скряга, а тут столько потерял сразу. Я всегда ему говорил…
Шофер продолжал болтать, пока «седан» кряхтел, подпрыгивал на ухабах и пожирал милю за милей. Шофер успел перечислить и описать в деталях все большие пожары в этом регионе за последние сорок лет и кончил заключением, что страховка от пожаров — это дело стоящее, а вот страховка против ограблении — это не дело, потому что в наших местах очень мало проходимцев.
— Это ты лучше попытай счастья где-нибудь в другом месте, — посоветовал он. — У нас даже жулики не задерживаются надолго.
— Должно быть, хорошо жить в таком уголке, — предположил Брансон. — А как насчет убийств? Такое у вас бывает?
— Да, случается. Но чаще всего из-за баб или спиртного. Вот только что копы раскрыли одно из таких дел.
— Это какое же! — навострил уши Брансон, рассчитывая хоть теперь услышать что-нибудь стоящее.
— Да это случилось лет восемь-десять назад, — охотно ответил краснолицый. — Старика Джефа Боткинса нашли здорово избитым. Он так и умер, ничего не сказав. Полиция искала одного сезонника, но его и след простыл. Так и не нашли.
— А что с той девочкой, которую обнаружили под деревом у дороги?
Краснолицый тут же переключил все свое внимание с шоссе на Брансона.
— Какой девочки?
— Может быть, все это, конечно, только слухи, — как можно более безразлично ответил Брансон. — Просто насколько дней назад я слышал, как два парня говорили, что где-то возле Бельстона нашли под деревом скелет девушки.
— Это когда же?
— Да я не знаю. Может быть, неделю назад, а может — насколько месяцев. Похоже было, что парень говорит о чем-то, что случилось совсем недавно.
— Выдумал он все это, — определенно заявил краснолицый.
— Может быть, и так.
— Если бы у нас такое произошло, известие разлетелось бы по округе на добрую сотню миль, как степной пожар, — заверил водитель. — В этих местах любят поговорить. Во всяком случае, я бы уж точно об этом услышал!
— А так вы ни о чем не слышали?
— Нет, мистер. Вы, наверное, просто что-то не так поняли из разговора того парня.
В это время машина въехала в городок — поменьше, чем Хенбери, но побольше, чем Бельстон. Краснолицый шофер взглянул на пассажира:
— Ну, как тебе местечко?
— Вполне подойдет, если дальше не едете.
— Я могу провезти еще около сорока миль. Но тогда тебе останется еще миль двадцать, чтобы добраться до ближайшего города.
— Наверное, мне лучше поехать с вами. Может быть, там мне повезет и кто-нибудь подбросит дальше.
— Ты думаешь, что здесь ничего заработать не удастся?
— Сказать по правде, я очень устал от маленьких городков. Я думаю, мне лучше добраться до большого города.
— Не могу тебя за это судить, — ухмыльнулся краснолицый. — А что, ваша контора вас машинами не снабжает?
— Снабжает, но я оставил свою дома, жене.
— А у нее есть на тебя страховка?
— Конечно, есть.
— Женщины! — презрительно воскликнул шофер, наклонившись вперед. — Им лишь бы что-нибудь хапнуть. Все заберут, что мужчина имеет.
Он замолчал, покусывая нижнюю губу, и, пока машина тряслась через весь город, более не проронил ни слова. Увеличивающееся расстояние от Хенбери вполне устраивало Брансона, который считал: чем дальше, тем лучше.
Шофер продолжал молчать, очевидно, раздосадованный жадностью слабого пола. Они отъехали от города миль тридцать, и до цели путешествия краснолицего оставалось всего десять миль. В этом месте дорога выходила на прямое широкое шоссе, на котором впереди маячили две машины. Когда «седан» приблизился к ним, от одной из машин отделилась фигура в форме и встала посередине дороги. Это был патрульный полицейский, который поднял руку, приказывая машине остановиться.
Один из стоящих на обочине автомобилей зафырчал и двинулся с места, в то время как «седан» свернул к обочине.
— Ну и что теперь? — буркнул себе под нос краснолицый.
Рядом с первым патрульным появился второй. Они подходили к «седану» осторожно, с двух сторон, всем своим видом выдавая, что их больше интересуют пассажиры, а не машина.
Заглянув внутрь машины, тот полицейский, который был повыше, спросил:
— А, привет, Вильмер. Как делишки?
— Так себе, — ответствовал краснолицый, не выразив особой радости. — И какого рожна вам надо на этот раз?
— Не суетись, Вильмер, — посоветовал другой. — Мы кое-что ищем, — он сделал жест в сторону Брансона. — А это что за парень?
— А вам-то что?
— Он едет с тобой, не так ли?
— Как видишь. Ну и что с того?
— Слушай, Вильмер, давай-ка будь разумным, а? Я — не твоя жена, так что попридержи язык и ответь нам на пару вопросов. Где ты откопал этого парня?
— Я подобрал его на окраине Хенбери, — признался краснолицый.
— Подобрал, да? — патрульный с интересом посмотрел на Брансона, то же сделал и его напарник. — Мистер, вы слишком подходите под описание человека, которого мы ищем. Как вас зовут?
— Картер.
— И чем вы занимаетесь?
— Я страховой агент.
— Это так, — подтвердил краснолицый, радуясь тому, что он тоже что-то может сказать. — Мы с ним об этом говорили. Я рассказал ему, как тот ханыга чуть было не уговорил мою Мейзи поставить на мои косточки.
— Значит, Картер? — задумчиво произнес первый патрульный, не обращая внимания на болтовню краснолицего. — А как ваше имя?
— Люциус, — автоматически ответил Брансон, совершенно не понимая, из какого закоулка памяти выскочило это имя.
Эти данные поколебали уверенность допрашивающих. Они переглянулись и вновь принялись рассматривать Брансона — очевидно, сравнивая его вид с описанием, полученным по радио.
— И что вы делали в Хенбери?
— Продавал страховки, — криво улыбнулся Брансон. — Точнее, пробовал этим заняться.
В последнее время у него уже очень хорошо получалось вранье. Оказывается, для этого надо было просто держать себя в руках, да еще немного попрактиковаться. Но все же он здорово сожалел о новом занятии: по своей природе Брансон ненавидел ложь.
— У вас есть какие-нибудь документы? — спросил тот полицейский, что был пониже ростом.
— Думаю, что нет. В смысле, нет с собой. Я оставил все документы дома.
— И ни в чемодане, ни в бумажнике? Никаких писем, карточек, счетов и страховок?
— Извините, нет.
— Весьма странно для человека, который находится в пути, да еще и по работе. Никаких бумаг на его имя, — низенький полицейский поджал губы и бросил многозначительный взгляд на своего напарника. — Я думаю, вам лучше выйти из этой машины, мистер Картер, — сказал он, открывая дверцу и делая властный жест рукой. — Нам хотелось бы получше познакомиться с вами и с вашими вещами.
Брансон вылез из машины. В голове его билась мысль: «Ну вот, это случилось!» Краснолицый, нахмурившись, сидел за рулем. Коротышка-патрульный вытащил из машины чемодан и раскрыл его прямо на дороге, в то время как высокий стоял в нескольких ярдах за спиной Брансона, держа руку на рукояти пистолета. Бежать бесполезно. Полицейский всадит ему пулю в спину, не успеет он преодолеть и пяти ярдов.
— Ваш бумажник пожалуйста.
Брансон протянул свой бумажник. Патрульный тщательно осмотрел его содержимое и расплылся в довольной улыбке.
— Люциус Картер, жди больше! Это и есть тот парень, Ричард Брансон! — Он махнул рукой краснолицему. — Поехал отсюда!
Краснолицый со злостью захлопнул дверцу и заорал в открытое окно:
— Раскомандовались тут! Это моя машина! Я купил ее на свои денежки! И как налогоплательщик я могу…
Высокий патрульный наклонился к окну и сказал прямо в лицо краснолицему — очень медленно и очень тихо:
— Двигай отсюда, Вильмер… Ты уже большой и умный мальчик… Ну!
Краснолицый одарил Брансона и полицейских убийственным взглядом, нажал на газ, обдав их всех клубом пыли и бензина.
— Садитесь в машину, мистер, — сказал коротышка, указывая Брансону на патрульный автомобиль.
— В чем вы меня обвиняете? Я хотел бы это знать!
— Вам все расскажут в участке, — отрезал патрульный. — Мы имеем право задержать вас на двадцать четыре часа под любым предлогом. Так что успокойтесь и садитесь в машину.
Решив больше не спорить, Брансон залез в полицейскую машину. Коротышка тоже сел сзади, рядом с ним. Высокий занял место водителя, щелкнул выключателем рации и сообщил в микрофон:
— Номер девятый, Хили и Грег. Мы только что подобрали Брансона. Сейчас его привезем.
Главы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10