Дмитрий Громов. Оборотень
© Copyright (с) Дмитрий Громов
Этот полустанок ничем не отличался от других таких же построек,
разбросанных на длинных уральских перегонах между крупными станциями.
Заплеванный семечками бетонный пол, окурки под облупившейся и изрезанной
ножами скамейкой, стены, испещренные надписями, начиная от "АС/DС", "Петя
- дурак" и "Коля + Лена = любовь" и заканчивая импортными "факами". В
самом темном углу - всегда закрытое окошечко кассы, и рядом - замазанное
известкой расписание поездов. Еще на полустанке был буфет, и он, как ни
странно, работал.
Полная розовощекая буфетчица в грязно-белом переднике налила мне
стакан еще теплой бурды, которую во всех подобных заведениях именуют "кофе
с молоком", выдала два свежих сметанника и, сделав вид, что не нашла
сдачи, удалилась к себе в подсобку.
Кроме меня, в буфете был лишь один посетитель. Он расположился за
столиком у окна и пил сок с теми же сметанниками.
- А соку у вас нет? - громко спросил я в темный проем подсобки.
- Кончился, - лаконично отозвались из глубины. Я направился к окну.
- Разрешите?
- Да, конечно.
Мужчина подвинулся, уступая мне место, и переставил в угол стоявший
под столом черный "дипломат".
- И как вы это пьете? - осведомился он, указывая на мой "кофе".
- Да вот как-то пью, - усмехнулся я. - За неимением лучшего...
- Не следует довольствоваться худшим, - закончил он.
Я молча отхлебнул "кофе" и принялся за сметанник, изредка поглядывая
на своего соседа. На вид ему было лет двадцать шесть - двадцать восемь, но
чувствовалось, что он многое повидал за свою жизнь - обветренное, хотя и
довольно интеллигентное лицо, прямой нос, ровные, немного насупленные
брови. И какая-то отчужденность, притаившаяся в глубине серых, со стальным
отливом глаз.
Незнакомец допил свой сок и достал из кармана пачку "Кэмела". Я молча
указал на табличку "Не курить" в углу, но он, в свою очередь, указал на
кучу окурков под этой табличкой и щелкнул зажигалкой. Дурные примеры
заразительны, и я, покончив с "кофе" и сметанниками, тоже достал сигарету.
Незнакомец предупредительно протянул мне горящую зажигалку раньше, чем я
начал искать по карманам спички. С минуту мы молча курили. Молчание
становилось тягостным.
- Вы куда едете? - спросил я его.
- Никуда.
- Как - никуда? Что же тогда, простите за нескромный вопрос, вы здесь
делаете?
- Курю.
- Ну, я тоже курю. И жду поезда.
- А я курю и не жду поезда. Хотя нет. Жду.
- Ну вот, а говорили, что никуда не едете.
- Не еду.
- А, так вы кого-то встречаете?
- Почти угадали. Несколько странный у нас разговор, не находите?
- Пожалуй...
- Но, я вижу, вас заело любопытство.
- Ну, как вам сказать...
- А так и говорите. Я не обижусь. Я вообще разучился обижаться. К
людям я или равнодушен, или ненавижу их.
- Ну зачем же так?! По-моему, люди этого не заслужили.
- На моем месте вы тоже изменили бы свое мнение о людях.
- Ну... не знаю. Я пока что не на вашем месте. И все же, что плохого
сделал вам род человеческий?
- Это длинная история. Я никому ее не рассказывал, - он взглянул на
часы, - но вам, так и быть, расскажу. Осталось чуть больше часа. Теперь
мне уже все равно. Как раз успею.
Он достал новую сигарету, закурил. Я приготовился слушать. Судя по
всему, ему страшно хотелось выговориться, пусть даже первому встречному -
все равно кому. И пусть выговорится. Может, легче станет.
- Вы когда-нибудь слышали про оборотней? - неожиданно спросил
незнакомец.
- Ну... слышал. Вернее, читал. В сказках, еще в детстве. Ну и фильмы
там, "жутики" всякие...
- Понятно. А вам никогда не приходило в голову, что эти сказки могут
иметь под собой реальную основу? Пусть сильно искаженную, стилизованную,
приукрашенную вымыслом, измененную тысячекратными пересказами, затасканную
во второсортных фильмах, но - реальную?
- Нет, не приходило.
- А зря. Мне вот пришло. Давно, лет десять назад. И я начал собирать
сказки, легенды, просто упоминания об оборотнях. И оказалось, что подобные
легенды, в разных вариантах, существуют практически у всех народов. На
востоке это тигры-оборотни, у нас и в Западной Европе - вервольфы; есть
упоминание о лисах-оборотнях и так далее.
Во всех сказках оборотни - персонажи отрицательные, вот они и
превращаются в опасных для человека зверей, чтобы легче было убивать свои
жертвы. А в конце приходит какой-нибудь добрый богатырь, убивает
вовкулака, и - счастливый конец. Для всех, кроме оборотня. Так оно,
по-видимому, и бывало на самом деле.
- Не понял?! Вы хотите сказать...
- Да, да, именно это я и хочу сказать! Оборотни - не выдумка.
Существовали люди, знавшие какой-то секрет, дававший им возможность
превращаться в зверей. Естественно, их считали злыми колдунами, и, если
узнавали об их способностях - убивали. Люди всегда боялись того, чего не
понимали. И из страха убивали.
- Но постойте! Это же мистика! Точно так же можно "вывести"
существование леших, водяных, русалок, драконов и любой другой чертовщины!
- А кто вам сказал, что всей этой "чертовщины" нет и никогда не было?
Может, и была. Может, и сейчас прячется где-нибудь в глухих чащобах,
подальше от людей. Но тут я с вами спорить не стану - нет доказательств. А
насчет оборотней доказательства у меня есть. Я сам оборотень.
"Сумасшедший", - мелькнула у меня мысль. Как видно, она отразилась на
моем лице.
- Что, испугались? - сейчас он должен был усмехнуться, но он не
усмехнулся. Только в голосе прозвучали едва заметные нотки горькой иронии.
- Не бойтесь. Я не сумасшедший, - голос его прозвучал устало. - Я и в
правду оборотень. На мое несчастье.
Он замолчал. Я тоже молчал, чувствуя, что это только начало.
Незнакомец снова достал сигарету, и я последовал его примеру.
- Да, я оборотень, - снова заговорил он. - Но не совсем такой, как в
сказках. Понимаете, я изобрел средство, при помощи которого любой человек
может менять свой облик. Вообще-то я нейрокибернетик. Слышали о такой
специальности?
- Краем уха.
- Могли и вообще не слышать. Наука эта новая, и я попал в один из
первых наборов на свою специальность. Есть такой институт биокибернетики,
под Москвой. Вот туда я и поступил.
Я был на четвертом курсе, когда наткнулся на эту идею. То есть,
наверное, сидела она во мне уже давно, но окончательно оформилась к этому
времени. Вы не специалист, но я постараюсь кратко объяснить вам суть. В
мозгу человека существует несколько центров, назначение которых до сих пор
неизвестно. Они, вроде бы, не влияют ни на память, ни на мышление, ни на
восприятие, ни на гормональную сеть - но зачем-то они все же нужны -
природа ничего не делает зря. И еще. Где-то в человеческом организме
запрятан огромный запас энергии. Иногда, в экстремальных ситуациях, он
высвобождается, и тогда человек творит чудеса: женщина приподнимает
самосвал, наехавший на ее ребенка, рабочий, испугавшись забежавшего в
котельную кабана, запрыгивает на пятиметровую высоту, а потом не может
слезть - я знаю десятки примеров.
Так вот, мне пришло в голову, что один из тех загадочных мозговых
центров открывает "клапан" для высвобождения запаса энергии, а другой
регулирует форму ее высвобождения. И одной из таких форм может быть
трансформация человека в другое существо. Сознание и память при этом
сохраняются - иначе "оборотень", один раз превратившись в какого-нибудь
зверя, не смог бы снова стать человеком.
Но для такой трансформации нужны еще некоторые условия. Во-первых,
надо уметь управлять трансформационным центром. А мы не умеем. Я немного
научился, да и то без стимулятора обойтись не могу.
А, во-вторых, надо "знать", в кого превращаться. В мозгу должен быть
записан генетический код зверя, в которого ты хочешь превратиться. Он как
бы, говоря языком кибернетиков, задает программу. Без нее "компьютер" -
наш мозг - работать не будет.
И я нашел в мозгу нужный узел! В нем были "чистые" нервные клетки -
они предназначались для записи кода! Но код мог быть записан только один -
вот почему оборотни в сказках почти всегда имеют "узкую специализацию".
У колдунов из сказок всегда есть разные колдовские зелья. Я думаю,
часть из них представляли собой препараты для генетического кодирования.
Если бы раздобыть где-нибудь такого зелья на анализ! Но где его теперь
возьмешь - сейчас настоящих колдунов нет, одни шарлатаны...
Ну, а я обошелся вообще без зелья. Современная наука располагает
такими средствами, о которых и не мечтали средневековые колдуны. В
частности, нейроволновыми излучателями. Простейшая модуляция на нужном
мозговом ритме - и вся информация вводится прямо в мозг в течение одной
секунды.
Но с этим я не спешил. Сначала нужно было научиться управлять
трансформационным узлом мозга. Эксперименты я ставил на себе. Сначала я
досконально изучил, какие нервные окончания подходят к этому узлу. И
оказалось, что все они выходят в так называемые активные точки, известные
восточной медицине уже тысячи лет. В частности, в эти точки производится
иглоукалывание. Я нашел двадцать восемь таких точек, но теперь мне
достаточно четырех, и пользуюсь я не электрическим разрядом, как в первый
раз, а собственными пальцами.
Итак, способ кодирования найден, узел найден, способ воздействия на
него тоже найден. Я предусмотрел все, в том числе и специальный
стимулятор, повышающий чувствительность нервных окончаний.
В древности, я думаю, знавшие секрет обходились без всего этого -
что-нибудь вроде йоги, долгий путь совершенствования, в результате
которого человек обретает контроль над своим мозгом, в том числе и над
трансформационным узлом - наверное, так это было. Не знаю, как они этого
добивались, но знание это, без сомнения, зародилось на Востоке, а потом
уже начало просачиваться в Европу, да так до конца и не просочилось. Во
всяком случае, на Востоке легенд об оборотнях куда больше, да и сейчас, я
думаю, там сохранились люди, знающие этот секрет.
Но я отвлекся, - он взглянул на часы. - Осталось полчаса, а я не
рассказал и половины.
- Итак, все было готово, но оставалась, последняя проблема - как
потом снова стать самим собой? Я долго думал над ней, но так ничего и не
придумав, решил положиться на русский "авось" - как-нибудь выкручусь. Была
у меня одна мысль, и, как позже оказалось, я был абсолютно прав.
Трансформированное состояние для человека, как системы, должно являться
энергетически невыгодным, и при достаточном постороннем воздействии
человек должен самопроизвольно возвращаться в исходное состояние - то
есть, становиться снова человеком. Я надеялся, что для этого будет
достаточно новой порции нейростимулятора.
Для трансформации я выбрал тигра. Почему? Сам не знаю. Тиграм я
всегда симпатизировал. Я сходил в зоопарк, выбрал там понравившегося мне
тигра и снял с него копию. Как? Очень просто. Под вечер, когда у клеток
никого не было, я стрельнул в него иглой со снотворным из духовой трубки,
какой до сих пор пользуются южноамериканские индейцы. Снотворное это
действует почти мгновенно, и тигр свалился у самой решетки. А я быстро
перелез через барьер, вытащил шприц и взял пару кубиков крови на
генетический анализ. Это для меня дело привычное. Ну а потом закодировал
полученную информацию и ввел ее в свой трансформационный узел. Я понятно
объясняю?
- Ну... более или менее.
- Осталось двадцать минут. Ну ладно, постараюсь покороче. Вы
представляете мое волнение, когда я впервые лег на "прокрустово ложе" с
электродами, проглотил стимулятор, подождал, пока он подействует, и
протянул палец к кнопке. То самое, что называется "и хочется, и колется".
Но хотелось все-таки больше. И я нажал кнопку.
А вот этого вы представить себе не можете! Это надо почувствовать.
Это было ощущение свободы, какой-то воздушной легкости, слияния со всем
миром - нет, это невозможно передать словами! Ради одного этого ощущения
можно было навсегда остаться тигром, если бы эксперимент не удался.
Это длилось какое-то мгновение. А потом я почувствовал, что все
стало, как обычно. Ну, думаю, что-то не получилось. Уже хотел встать, и
тут взглянул в зеркало. А оттуда на меня смотрит тигр. Натуральный.
Уссурийский. Совсем как тот, с которого я снимал копию. Получилось!
Пошевелил лапами - шевелятся. Хвостом - тоже. Меня никто не учил, как
пользоваться хвостом, но это получилось как-то само собой.
И целая гамма новых ощущений. Звуки, запахи! Правда, цвета несколько
тусклее, но к этому быстро привыкаешь. Я был на седьмом небе от счастья.
Целый час носился по комнате, привыкал к своему новому телу. И на первых
порах довольно неумело, потому что в конце концов в дверь стали звонить
соседи. Была у меня мысль их попугать, но дверь лапами открыть не смог. В
общем, ушли они. Я тогда к стимулятору. На всякий случай двойную дозу
проглотил. Несколько секунд прошло, и вдруг - как толчок какой-то. Все
вокруг поплыло, комната перед глазами кружится, потом пришел в себя,
смотрю в зеркало - а это снова я, стою, в чем мать родила, на
четвереньках, глаза квадратные, и в зеркало смотрю.
Ну и пошло. Пристрастился я к этому делу, как к наркотику. Каждый
вечер на несколько часов становился тигром. Был у меня большой соблазн в
таком виде на улицу хоть на минуту выскочить - озорство играло - но все же
не выскочил. Вдруг кого-нибудь инфаркт хватит, думаю.
Ну, недели через две я немного успокоился, написал, как полагается,
заявку на изобретение и отправил в Госкомитет...
- Подождите! Извините, что перебиваю, - эта мысль только сейчас
пришла мне в голову, - но тут у вас неувязочка получается. А закон
сохранения массы? Вы ведь сколько весите? Килограммов
семьдесят-восемьдесят. А тигр - двести.
- До трехсот, - он посмотрел на меня, как на школьника. - И все
почему-то забывают, что нет закона сохранения массы, а есть закон
сохранения массы-энергии.
Я прикусил язык.
- Так вот, послал я заявку в Госкомитет, и тут-то и начались
неприятности. На заявку мне не ответили. Я послал вторую. После нее в
деканат пришла бумага, в которой администрацию просили прекратить
неуместные шутки с моей стороны. С меня сняли стипендию и влепили выговор.
Но я не сдавался. Я понял, что словами здесь ничего не докажешь. Надо было
продемонстрировать все на деле. И я продемонстрировал. После этого меня
выгнали из института "за хулиганство с использованием гипноза". Видели бы
вы лица этих людей, когда я у них на глазах превратился в тигра! Как они
лезли на деревья, как бежали в разные стороны! А потом все свалили на
гипноз, а меня выгнали.
Вот тогда я действительно озверел. Я уже собирался предпринять
очередную трансформацию и заявиться в таком виде в институт, но потом
махнул рукой. Мне вдруг стало все равно. Не хотите - и не надо. А я буду
жить в свое удовольствие. И не человеком, а тигром - как мне хочется.
И я уехал на Дальний Восток. Вышел на каком-то забытом богом
полустанке, вроде этого, один, без вещей, с одной только коробкой
стимулятора. И пошел в тайгу. Для верности шел двое суток, хотел забраться
подальше. Потом разделся, закопал одежду, "настроился" и нажал на нужные
точки.
Он немного помолчал.
- Вначале было очень трудно. Я не умел охотиться, не умел выслеживать
добычу, подкрадываться из засады - пока всему этому научился, чуть не умер
с голоду. Но все же не умер. И научился. И чем дальше, тем легче мне было,
тем свободнее мне дышалось в лесу. Лес принял меня, я чувствовал себя
здесь своим. У меня появилась настоящая тигриная походка, движения стали
мягкими, упругими, я научился зря не тратить силы, а в нужный момент
выкладываться в стремительном броске. Это приходило постепенно, само
собой. Я открывал все новые возможности своего тела, и мне все больше
нравилась моя жизнь. А потом я встретил ее.
- Кого - ее?
- Кого? Ну ее. Тигрицу. У тигров нет имен, но для себя я называл ее
Грацией. Да, она была сама грация. Куда мне до нее! Мы были счастливы.
Ведь тигры - кто сказал, что у зверей нет разума? - он у них есть! У
тигров, по крайней мере. Не смотрите на меня, как на сумасшедшего. Я знаю,
что говорю. Они не глупее нас. Да, они не делают орудий труда и не
изменяют природу - но им это и не нужно. Они сами - часть природы.
Разумная часть. У них есть свой язык - очень простой, я выучил его за
месяц. Но мы с ней им почти не пользовались - нам он был не нужен. Мы и
так понимали друг друга. Да, мы были счастливы. Я никогда не был так
счастлив до этого, и никогда уже не буду после.
Но это длились недолго - всего полгода.
Он вздохнул и снова замолчал.
- В то утро мы охотились порознь. Я как раз подбирался к косуле,
когда услышал выстрел. И сразу почувствовал - что-то случилось с Грацией.
Не знаю как, но почувствовал. И бросился на звук. Я несся не разбирая
дороги, но опоздал. Я видел, как по проселку проехала машина, и заметил за
стеклом лицо человека. Сытое, самодовольное. Оно до сих пор у меня перед
глазами.
Человек порылся в карманах, достал листок бумаги и молча протянул его
мне. Я посмотрел на листок. Передо мной было полное, обрюзгшее лицо
человека лет пятидесяти, с глубоко сидящими маленькими глазами и обвислыми
щеками. Весь рисунок был истыкан ножом - я представил себе, как
незнакомец, привесив картинку к стене, остервенело и метко бросал в нее
большой охотничий нож, и каждый раз нож с тупым стуком глубоко вонзался в
стену.
На рисунке было лицо Ляшенко. Я поднял глаза.
Незнакомец спрятал листок обратно в карман и с усилием произнес:
- Вот и все. Почти все. Грации я не нашел, но обнаружил следы крови.
Все было ясно. На следующий день я направился к тому месту, где зарыл
одежду и стимулятор. Я должен был отомстить. Это было единственное, что
мне оставалось.
Я поступил работать на прииски. За год заработал достаточно, чтобы
начать розыск. Дважды этот гад уходил от меня, но теперь не уйдет.
Осталось десять минут.
Он помолчал.
- Теперь вы понимаете, почему я не люблю людей? Они отняли у меня
все. Но я бы все простил, если бы не Грация, - он застонал, стиснув зубы,
и отвернулся. По-моему, он плакал.
Да, переубеждать его было бессмысленно. Да и стоило ли? Но я обязан
попытаться. Долг превыше всего. Ляшенко обратился к нам с просьбой о
защите, и, хотя он и негодяй, мы обязаны защитить его. И будет лучше, если
дело обойдется без эксцессов.
Наши сведения частично подтверждали рассказ незнакомца. Два года
назад Ляшенко действительно привлекался к суду по делу о браконьерстве, но
каким-то образом выкрутился. А недавно обратился к нам с просьбой защитить
его жизнь. Он был явно сильно напуган. Но ничего подобного мы не
предполагали. Если только рассказ этого человека - правда...
- И не пытайтесь меня переубедить, - он словно читал мои мысли. -
Или, тем более, задержать. Пистолет вам не поможет.
Он меня раскусил! С самого начала. Молодец! Но задержать его все же
придется.
- Если вы обещаете не покушаться на жизнь Ляшенко, я не буду вас
задерживать. С Ляшенко разберется закон. Я понимаю ваши чувства, но никто
не имеет права... - ах, черт, слова не те, казенные какие-то... Осталось
пять минут.
- Ни черта вы не понимаете! Не были вы в моей шкуре! - он уже кричал.
- А Ляшенко я все равно убью!
- Ну что ж, тогда пройдемте со мной, - нас разделяет столик. Так,
спокойно. Сейчас шаг назад и достаю пистолет. Если что - стрелять по
ногам.
- Послушайте, не дурите. Вы мне ничего плохого не сделали, но если вы
будете мне мешать...
Я делаю шаг назад. Рука уже нащупывает рубчатую рукоять "Макарова".
Этого я предусмотреть не мог. На меня через стол метнулось что-то
темное, бесформенное. Из глаз у меня брызнули искры, и я провалился в
темноту.
Очнулся я почти сразу. Я лежал на полу, сжимая в руке пистолет (успел
все-таки вытащить). Незнакомца в буфете не было, а за окном грохотал
поезд. Сильно болела голова и шея. По-моему, он ударил меня рукой, но
ощущение было такое, что двухпудовой гирей.
В этом поезде едет Ляшенко!
Мысль обожгла меня и, как пружина, подбросила с пола. Поезд шел
медленно, и когда я выскочил на перрон, то успел заметить, как
захлопнулась одна из вагонных дверей. Он был уже внутри.
Я опрометью бросился вперед. Поравнялся с той самой дверью,
подпрыгнул, уцепился за поручень. Дверь поддалась и открылась - этого он
все-таки не учел. Кстати в поезде у него должен быть сообщник. Это я
отметил мимоходом, вкатываясь в тамбур.
На ходу опуская предохранитель "Макарова", толкнул дверь. У самой
двери, в коридоре, лежал Миша Беликов. Он был без сознания - видимо,
получил такой же удар, как и я.
В каком купе едет Ляшенко?
Я подхватил Мишу под руки, усадил на откидное сиденье и встряхнул.
Миша застонал и открыл глаза.
- А, Николай, - вяло сказал он и снова обмяк.
Я яростно захлестал его по щекам - надо было срочно привести его в
чувство. Через несколько секунд Миша снова открыл глаза. На этот раз
взгляд его был уже осмысленным.
- Где Ляшенко?!
- Четвертое купе.
Миша попытался подняться, но не смог.
- Достань пистолет и сиди здесь. Если он выскочит - стреляй по ногам,
- я уже бежал по проходу.
- Там Сергей, - слабо крикнул мне вдогонку Миша.
Это не меняло дела. Сергей сейчас, скорее всего, находится в том же
состоянии, что и Миша две минуты назад.
Вот и четвертое купе. За дверью раздается пронзительный крик. Так
может кричать только человек, увидевший свою смерть. Успеть! Рывком
отбрасываю в сторону дверь.
- Стоять! Руки за голову!
Но что это?! На меня бросается что-то черно-желто-полосатое. Прямо
перед собой я вижу усатую морду и оскаленные клыки. Тигр! Палец сам жмет
на спуск. В то же мгновение меня сбивает с ног. Я стреляю еще и еще раз.
Оскаленная морда плывет перед глазами. Кажется, это конец. Но нет, он
почему-то медлит. Я с усилием поднимаюсь, держась за дверь. На полу в луже
крови лежит незнакомец. Он совершенно голый и смотрит мне в глаза.
- Эх, ты...
Его голова бессильно откидывается назад. На сиденьи обмяк Ляшенко. В
проходе лежит Сергей. Кажется, он жив, хоть и без сознания.
Но что это было? Галлюцинация? Гипноз? И зачем я стрелял?! Ведь
хорошего, в общем-то, человека убил. Не повезло ему. Опять не повезло.
- Поторопился ты, оборотень. Не успел я тебе сказать. Жива твоя
Грация. Тогда ее ранили только, а потом вылечили и в зоопарк отправили...
Что это? Опять галлюцинация? Очертания человека на полу начали
расплываться, он весь светился, внутри него что-то лилось, перетекало,
меняло форму. Это уже был не человек, а... снова тигр! Целый и невредимый.
Но на этот раз я выстрелить не успел. Одним движением высадив стекло, он
выпрыгнул в окно.
В углу зашевелился Ляшенко. Он, похоже, просто потерял сознание от
страха. И тут, ни с того ни с сего, я засмеялся. Наверное, капитан
милиции, от которого только что сбежал опасный преступник, должен вести
себя несколько иначе, но я ничего не мог с собой поделать. На полу
застонал Сергей.
Все было в порядке.
Вот, собственно, и все. Конечно, меня могут обвинить в мистике, в
чертовщине, но все это я видел своими глазами. Этот человек действительно
был оборотнем. До сегодняшнего дня о нем больше не было никаких сведений,
если не считать того, что из владивостокского зоопарка сбежала тигрица, и
ее так и не поймали. А ведь ТУ тигрицу отправили именно туда...
Часто, во время бесконечных ночных дежурств, когда, как ни странно,
ничего серьезного не происходит - что бы ни писали в прессе об "обострении
криминогенной обстановки" - я вспоминаю эту встречу на глухом полустанке,
неподдельную радость, которую успел прочесть в желтых тигриных глазах, и
мощное гибкое тело, мелькнувшее в воздухе...
Неужели это все мне не привиделось?
Неужели тайна превращений была разгадана и вновь утеряна вместе с
этим человеком... оборотнем?
Может быть, он еще объявится?
Хотя вряд ли.
Я бы на его месте не вернулся.
И в такие моменты мне хочется выть от тоски, выть на полную,
равнодушную к нам, людям, луну.
Как равнодушны были к нему все мы.
Люди.
И лишь где-то на самом дне бездонной пустоты внутри меня теплится
маленький огонек надежды...
все книги автора
