Эрик Фрэнк Рассел. Против странного устройства.
10
Придя в буфет задолго до обеденного времени, Брансом уселся на
высокий стул, заказал кофе и подождал, пока официант обслужит других
посетителей. Когда парень освободился, он кивком подозвал его к себе,
наклонился через прилавок и заговорил тихим голосом:
- Волт, я кое-кого ищу, и ты, возможно, можешь помочь мне. Ты не
помнишь двух довольно здоровых парней в комбинезонах и фуражках, пивших
здесь кофе около недели назад? Они выглядели как шофера грузовиков. А
говорили они о каком-то убийстве.
- Убийстве? - Вольт изогнул брови и сделал выражение человека,
надеющегося на лучшее, но ожидающего худшего. - Нет, мистер Брансом, не
помню ничего подобного. И ничего подобного не слышал. Нет, я не помню этих
парней.
- Постарайся вспомнить. Два шофера. Сидели как раз вот здесь.
Вольт послушно задумался.
- Нет, мистер Брансом, извините, ничего подобного не помню. Я бы их
должен был заметить, если они были шоферами. Шофера редко заходят к нам!
Но я не помню давно никаких шоферов, - и тут его осенила другая мысль. - А
вы уверены, что я тогда работал?
- Да ведь ты всегда работаешь по вечерам в пятницу, не так ли?
- Да, правильно, но может быть я был просто занят тогда. Я не больно
смотрю по сторонам, когда у меня много работы. Люди вокруг меня постоянно
разговаривают, но я стараюсь их не слышать, пока они не начинают
выкрикивать заказ.
- Ты думаешь, что запомнил бы их, если бы они появились здесь
несколько раз?
- Конечно, - ответил Вольт. - Я же сказал, шофера к нам заходят
редко.
- Значит, может быть один выход, что они были здесь всего один раз и
ты с тех пор их не видел.
- Конечно.
- Хорошо. А вот такого парня ты не помнишь, он был здесь несколькими
днями позже. Такой - шести футов ростом, двести футов весом, плоский нос,
тяжелые скулы, грубоватое лицо, белый шрам над верхней губой, напоминает
переодетого полицейского. Он сидел вон там, напротив зеркала, ничего не
говорил, а только уставился в зеркало, как будто оно гипнотизировало его.
- Носит такое кольцо в виде змеи на левой руке, - продолжил Вольт,
расправив брови.
- У него по-моему было кольцо, но я его не рассматривал.
- Разговаривает как иностранец?
- Я сам не слышал, как он сказал, хотя бы одно слово, но очень может
быть, что он приезжий.
- Был здесь несколько раз, - Вольт взглянул на часы. - Примерно вот в
это время. Не видел его уже около недели. Я его хорошо знаю, запомнил,
потому что он всегда сидел, обшаривал все глазами и не говорил не слова.
Он иногда уставится на меня, как будто хочет на что-то пожаловаться, но
ничего не говорит.
- Что-нибудь знаешь о нем?
- Только то, что я считал его иностранцем.
- Когда-нибудь видел его в компании кого-нибудь, кого ты знаешь?
- Нет, мистер Брансом, - ответил Вольт и со скучающим видом вытер
несколько невидимых пятен с прилавка.
- Плохо, сказал Брансом.
Вольта окликнул клиент, тот пошел и обслужил его, потом навел порядок
на дальних полках. Брансом все сидел над своей чашкой кофе. Наконец Вольт
подошел к нему и сказал:
- По-моему его зову Коззи или Косси, что-то вроде этого. А зачем он
вам?
- Да тут о нем полицейский расспрашивал. А откуда ты знаешь его имя?
- Как-то вечером он сидел здесь, как всегда уставившись в зеркало, а
тут пришли несколько парней, один из них поздоровался с ним, и назвал его
то ли Коззи то ли Косси, ему это не понравилось. Он посмотрел на парня
таким тяжелым взглядом, надел кепку и вышел. Парень на это только пожал
плечами.
- Знаешь этого парня?
- Нет. Я видел его несколько раз, но не часто. Просто случайный
посетитель, который заходит сюда под настроение.
- А тех других знаешь?
- Одного, Джима Фолькнера.
- Ну, ладно, - сказал Брансом, отодвинул чашку и встал со стула. - А
где его можно найти?
- Я не знаю где он живет, мистер Брансом, могу только сказать, где
работает.
Вольт опять взглянул на часы. - В парикмахерской Воуса на Бликер
стрит. Он должен быть сейчас там.
Брансом направился в парикмахерскую, которая была неподалеку. Это
было небольшое грязное помещение с двумя служащими и четырьмя стульями. На
неприбранном полу валялись остриженные волосы. Один парикмахер, седой
мужчина лет пятидесяти, обслуживал клиента, сидящего на дальнем стуле.
Второй парикмахер, щуплый юноша, развалился на скамейке и читал комикс.
Когда Брансом вошел, юноша встал и указал ему на стул. Брансом сел и
сказал:
- Покороче сзади и по бокам.
Когда юноша кончил, Брансом расплатился и, сунув ему чаевые, тихо
сказал:
- Я бы хотел переговорить с тобой у дверей.
Пройдя с ним до двери, юноша спросил таким же тихим голосом:
- Что вы хотите?
- Ты Джим Фолькнер?
- Да, откуда вы знаете мое имя?
- Мне сказал его мой друг, Вольт, из станционного буфета.
- А, этот зомби.
- Я пытаюсь найти парня, которого последний раз видели в этом буфете.
Такой большой, здоровенный тип, который был там несколько раз. Вольт
сказал, что однажды вечером ты был там с тремя друзьями и один из них
поздоровался с этим типом. Ты помнишь это?
- Конечно помню. Такой большой тип, всегда очень мрачный. Жиль еще
засмеялся и сказал, что они такие закадычные друзья, как кошка с собакой.
- Жиль?
- Жильберт, - на лице юноши появилось беспокойство. - А вам зачем
это? Вы что, из полиции?
- Разве я похож на полицейского? Я просто потеря след этого парня и
хочу его найти. Это личное дело. Жильберту нечего беспокоится, могу тебе
поклясться в этом. Так кто такой Жильберт и как его найти?
Фолькнер ответил с явной неохотой:
- Его полное имя Жильберт Мичел. Он работает в Старгараж, в конце
дороги.
- Это все, что я и хотел узнать. Спасибо за помощь.
- Хорошо, - ответил Фолькнер, все еще сомневаясь, мудро ли выдавать
своих друзей.
Мичел оказался хорошо сложенным парнем с постоянно приклеенной
улыбкой. Его руки были перепачканы автомобильной грязью и несколько пятен
этой грязи были даже на его щеках. Вытерев лицо и руки еще более грязной
тряпкой, он переключил свое внимание на Брансома.
- Я ищу такого здорового парня, - начал Брансом, я не знаю ни его
имени, ни адреса. Его последний раз видели в буфете на станции. Вольт
сказал, что ты там тоже был с Джимом Фолькнером и парой других парней. Ты
поздоровался с этим верзилой, а он не очень-то обрадовался этому. Что ты о
нем знаешь?
- Ничего.
- Но ведь ты разговаривал с ним, не так ли?
- Просто терял время.
- Но все же ты должен что-то знать о нем.
- Нет. Я видел его много раз в бильярдной в нижнем городе. Я ходил
туда два-три раза в неделю и большинстве случаев он был там. Обычно он
играл за соседним столом. Он играл с таким мрачным типом, который звал его
Косси. Вот и все, что я знаю.
- А где эта бильярдная?
Мичел рассказал, как найти бильярдную.
- Когда Косси обычно показывается там?
- По-разному. Иногда он приходит туда рано, иногда довольно поздно.
Самое лучшее около девяти часов, - Мичел расплылся в улыбке. - Не
вздумайте играть с ним на деньги, мистер. Он разделает вас.
- Спасибо за информацию и совет.
У него совершенно не было желания играть в бильярд с Косси или с
кем-нибудь с другим. Единственным желанием его было увидеть цель, а уж
дальше он будет действовать согласно обстановке.
В бильярдной было около тридцати столов, примерно за двадцатью
играли. Брансом бродил среди табачного дыма и разглядывал игроков и
зрителей, которые так были поглощены игрой, что не обращали на него
внимания. Никого из знакомых он там не нашел.
Он подошел к маленькой конторке в углу и заглянул в дверь. Там за
столом сидел лысый мужчина, игран внутренностями самописца времени и курил
тонкую сигарету. У стенки стояло несколько киев с обломанными концами и
рядом раскрытая коробка с зеленым мелом.
- Случайно не знаете такого здорового парня, Косси?
Мужчина поднял голову, показав морщинистое живое лицо. Вынул сигарету
изо рта и спросил:
- А почему я должен отвечать?
Не обратив внимания на вопрос, Брансом достал бумажник вынул оттуда
банкноту, мужчина взял ее и она тут же исчезла как при хорошо отработанном
фокусе. Деньги исчезли, но выражение лица от этого не стало более
доброжелательным.
- Его зовут Коставик или что-то в этом роде, - сообщил лысый, почти
не двигая губами, - живет где-то поблизости. Приходит сюда только
последние пять или шесть недель, но довольно часто. По-моему, часто
переезжает с места на место. Чем зарабатывает на жизнь, не знаю, да и
знать не хочу. Вот и все, что я могу сказать о нем.
- А что можно сказать о его приятелях?
- Одного из них зовут Шас, другого Эдди. Есть и третий, но я никогда
не слышал его имени. Все они говорят по-английски как-то странно. Если они
и горожане, то в их паспортах еще не высохли чернила.
- Очень вам благодарен, - посмотрел Брансом многозначительно на
собеседника, - никто вас ни о чем не спрашивал. Ни вопроса.
- Да, ничего такого и не было, - ответил лысый, засунув сигарету
обратно в рот и возобновив игру самописцем.
Выйдя из бильярдной, Брансом перешел дорогу, устроился в парадной и
стал наблюдать за входом в бильярдную. Пока он получил максимум возможного
и должен был пока удовольствоваться этим. Если никто не покажется сегодня,
он попробует тоже самое завтра, а если надо то и послезавтра. Это было
очень приятно, быть охотником, а не дичью.
Небо уже начало темнеть и на город упали сумерки, магазины начали
закрываться, не составил исключение и тот, у входа которого прятался
Брансом. Отсутствие солнца не принесло неудобства: свет от фонарей и от
витрин магазинов хорошо освещал лица прохожих на обоих сторонах улицы.
Единственным неудобством было уличное движение: за силуэтом машины или
автобуса можно было вполне незаметно проскочить в бильярдную. Кроме того,
он боялся, что какой-нибудь ревностный полицейский выгонит его на улицу.
Это должно будет рано или поздно случиться. Полицейские не любят
бездельников в парадных, особенно у входа в магазин.
Не успела эта мысль прийти уму в голову, как появился полицейский и
как раз на его стороне улицы. Полицейский был всего в ста ярдах от него и
начал приближаться к нему неторопливым свободным шагом. Брансом подумал,
что у шпионов не такая уж простая работа, как это кажется на первый
взгляд. Он простоял-то здесь не более десяти минут и вот уже должен
куда-то перейти. И насколько он мог оценить ситуацию, избежать этого было
невозможно: выйти и пойти по улице было еще более подозрительно, чем
оставаться в парадной.
Важно и медленно полицейский подошел к парадной, проплыл мимо и
совершенно отказался меня видеть. Это было очень странно. Все манеры в
поведении полицейского кричали, что он видит меня, но делает полное
впечатление, что не хочет меня замечать. Происшествие было из рук вон
выходящим и совершенно не в духе полиции. Брансом уставился вслед
полицейскому и был полностью озадачен происходящим.
Ровно через час полицейский вернулся, изучил все парадные за
исключением той, в которой прятался Брансом. У этой парадной он улыбнулся
и даже поприветствовал Брансома кивком. Затем он прошел дальше, заглядывая
в парадные и время от времени пробуя замки. Брансом чувствовал себя как
человек, которому вручили медаль, а он не знает за что.
После этого его внимание снова переключилось на вход в бильярдную.
Шесть человек вышло оттуда и четверо вошло. Он мог видеть лица тех, кто
выходил, но никак не мог разглядеть входящих. Однако все из входящих были
среднего роста и веса, и, очевидно, желанного Коставика среди них не было.
Его терпение было вознаграждено в одиннадцать тридцать. Появились три
человека и с трепетным волнением Брансом узнал в одном из них парня,
который поймал его на ступеньках лестницы. Остальные были для него
совершенно незнакомы. Брансом не видел, как этот парень вошел в бильярдную
и не видел его там, очевидно, это был один из тех, кто при входе показал
Брансому только спину, а мысли Брансома в этот момент были заняты только
Коставиком. Временно он прогнал все мысли о Коставике и переключился на
эту троицу. Насколько он мог судить, одна ниточка другой стоила.
Беспечно разговаривая, троица пошла вдоль улицы, преследуемая
Брансомом, который шел за ними по другой стороне. А за ними из темноты
вышли еще два человека и последовали за Брансомом, каждый по своей стороне
улицы. А еще дальше на углу полицейский сделал знак и машина с четырьмя
мужчинами медленно развернулась и поехала в том же направлении.
Эта процессия растянулась на полмили вдоль по улице и наконец
переднее трио дошло до места, где от главной улицы отходило несколько
боковых. Здесь переднее трио остановилось, несколько минут поговорило и
разошлось в трех направлениях. Без колебаний Брансом последовал за тем
парнем, которого узнал.
Идущие за Брансомом двое преследователей разделились и последовали за
теми двумя, которых Брансом проигнорировал. Машина остановилась и из нее
вылез мужчина, который последовал за Брансомом, а машина продолжала свой
путь за ним на почтительном расстоянии.
Перейдя пустынную площадь, очевидно, ничего не подозревающий лидер
цепочки подошел к телефонной будке на углу, вошел в нее и начал набирать
номер. Брансом остановился в тени стены и прислонился к холодному кирпичу.
Его преследователь сделал вид, что кого-то поджидает, а замыкающая шествие
машина остановилась у тротуара.
Человек в будке дождался, когда телефон соединиться и сказал:
- Косси, я на десятой улице. За мной следят. А? Да разрази меня гром!
Этот парень настолько зеленый, что над ним как будто мигает сигнальный
огонь как над полицейской машиной и во всю завывает сирена. Что? Хорошо. Я
приведу его к Семми.
Выйдя из будки, он даже не взглянул в ту сторону, где в тени прятался
Брансом. Парень по деловому пошел по улице. Брансом дал ему немного
удалиться и последовал за ним. Тоже самое сделала машина.
Через полминуты преследующая машина подъехала к телефонной будке и
остановилась. Из нее вышел человек, быстро набрал специальный номер, о
чем-то быстро переговорил. Затем он позвонил еще раз и вернулся к машине.
- Этот парень хорош, если он, конечно, не даст выпустить себе мозги
прежде, чем все это кончится.
- Что хорошего на связи?
- Они уже знают кому он звонил.
Машина тронулась дальше. Ведущий цепочки был уже невидим, но это
ничего не значило: человек, который шел за Брансомом указывал им путь.
Когда машина проехала еще несколько боковых улочек, около аллеи,
человек преследующий Брансома, вышел из тени и остановил машину. Он что-то
прошептал сидящим в ней и указал на большое здание из серого камня,
которое стояло впереди на правой стороне улицы. Когда он отошел от машины,
шофер наклонился, сунул руку под приборную доску, достал оттуда микрофон и
включил радиостанцию и что-то передал в эфир. Где-то в городе и совсем не
далеко от них еще две машины, полные пассажиров, направились в направлении
к аллее.
Так и не оборачиваясь назад человек, который вел за собой
многочисленную цепочку, резко свернул, взбежал на крыльцо и вошел в здание
из серого камня. Его фигура растворилась в темной парадной, хотя дверь ее
осталась открытой.
Все еще прижимаясь к противоположной стороне, Брансом осторожно шел
вперед, прошел серое здание, остановился на ближайшем углу, оценил
ситуацию. Решить следующее движение было довольно просто. У него было два
варианта: либо зайти в дом, либо оставаться на улице. Во втором случае он
должен был быть готов проторчать там всю ночь и торчать до того времени,
пока этот парень не выведет его на других участников. Ему обязательно
нужна была связь между ними, так как без нее, все его догадки и
предположения при официальном рассмотрении оставались догадками и
предположениями и все дело выглядело осень фантастично.
Установить наблюдение за каким-то адресом было работой больше
подходящей для полиции или частного детектива. У него в кармане было два
адреса детективных агентств. Но при данных обстоятельствах от них было
мало пользы: также как и полиция, они не будут знать, за кем наблюдать. Он
мог дать словесные описания подозреваемых, но после его неудачи с
транспортными компаниями, он не очень-то доверял словесному портрету. Он
стоял перед фактом, что только он, Брансом, мог узнать в лицо этих людей.
Таким образом, только он мог довести это дело до конца.
Для того, чтобы околачиваться здесь всю ночь, надо было иметь большой
запас терпения, у него было достаточно терпения для решения научных задач,
но терпения для осуществления возмездия ему не хватало. Кроме того,
сегодня вечером он обнаружил определенную связь между подозреваемыми, он
следил за бильярдной в надежде выследить одного человека, а выследил
другого, значит, по крайней мере, двое из подозреваемых часто бывают в
одном и том же месте.
Но здесь, в этом каменном убежище, может быть и третий член банды. А
может, их вообще здесь пять или шесть, собрались вместе, замышляют новые
преступления и смеются, сидя за пивом. Да, хихикают, потому что где-то
лучшие умы прячутся от воображаемых трупов.
В нем поднялся гнев и он понял, что сейчас войдет туда и испытает
судьбу. В первый раз за всю жизнь он пожалел, что у него нет оружия. Но
вообще-то оружие не было таким необходимым. Если уж гостиничные воришки
могут проникать в комнаты и обшаривать у спящих людей карманы, то уж он
наверняка может проскочить в это логово, узнать что-нибудь полезное и
ускользнуть невредимым.
Он тихонько проберется в здание и узнает имена хозяев квартир,
которые наверняка написаны на табличках, висящих перед дверьми. Если хотя
бы одно из имен будет Коставик, то этого будет достаточно, чтобы выскочить
и позвонить в полицию и позвать из на то, чтобы ворваться в квартиру и
арестовать всех находящихся там. Вот тогда можно будет вернуться и начать
драку.
Он вернулся к серому зданию и поднялся на крыльцо, вошел в дверь и
оказался в длинном коридоре, слабо освещенном одной единственной
лампочкой. Коридор заканчивался узкой лестницей с маленьким лифтом сбоку.
В коридор выходили двери четырех квартир. На этом этаже было тихо, как
будто здесь и не было обитателей, а вот наверху он слышал приглушенные
звуки радио, играющего марш Радетского. Все место было грязным, с
облупившейся краской и выщербленными перилами.
Как можно тише он переходил от двери к двери и читал имена хозяев
квартир. В слабом свете лампочки ему приходилось почти водить носом по
табличке. Он внимательно присматривался к карточке, которая была
прикреплена к одной из задних дверей и успел только прочитать
"Самуэль...", как дверь резко открылась и сильный удар в затылок послал
его вперед.
Эта двойная неожиданность была для него настолько внезапной, что он
потерял равновесие и вбежал в квартиру. Уже упав и зарывшись носом в
ковер, он услышал как захлопнулась дверь. Несколько стремительных мыслей
пронеслись в его голове, когда он еще падал. Такой поступок со стороны его
противников был обдуман и рассчитан. В таком положении неуместны никакие
извинения, объяснения ошибки или что-нибудь в этом роде. Надо что-то
быстро и уверенно делать.
Таким образом, как только он ударился о ковер, он как сумасшедший
начал крутиться и покатился по ковру, докатился до пары здоровенных ног,
схватил их в районе коленей и изо всех сил дернул. Вся квартира
содрогнулась, когда его противник рухнул на пол. Им оказал Косси.
Кто-то еще склонился над Брансомом, но падение Косси помешало ему
что-либо сделать. Он начал метаться вокруг с дикими ругательствами, но в
это время здоровенный сапог Косси, который отчаянно дрыгая ногами, попал
ему по коленной чашечке. Нападающий еще раз выругался и выронил из рук
что-то металлическое.
У Косси были основательные причины дрыгать ногами. Когда голова его
коснулась ковра, Брансом сразу же узнал его и мертвой схваткой вцепился в
его горло.
Еще неделю бы назад Брансом ни за что не поверил, что он может
получить садистское наслаждение от того, что будет кого-то душить. Но вот
сейчас он с большим удовольствием сжимал толстое горло Косси, стараясь не
давать ему никаких шансов, отчасти из-за душившей его ярости, отчасти от
того, что он знал, что Косси намного сильнее его и если дать ему малейшую
возможность, он тут же разорвет Брансома на мелкие части. Эта смесь гнева
и страха придала ему такой силы, о существовании которой он и не
подозревал.
Итак Брансом все сильнее сжимал горло Косси, а в его мозгу звучала
только одна мысль: "Я тебе покажу Элайн! Я тебе покажу Элайн!"
Косси схватил своими волосатыми руками запястья Брансома и пытался
оторвать руки Брансома от своей шеи, но тот вцепился так крепко, что все,
чего достиг Косси, было то, что он просто поднял свою голову над полом.
Они отчаянно катались по полу и Косси постепенно все больше багровел.
Третий человек прекратил ругаться и схватил Брансома за волосы,
попытавшись оторвать его от Косси. Но короткая прическа Брансома не дала
его противнику крепко уцепиться и его руки соскочили с волос Брансома.
Тогда этот третий схватил Брансома за плечи. Но Брансом отчаянно лягался,
как сумасшедший осел. Вскоре один из ударов Брансома достиг цели: он
услышал как его противник взвыл и отпустил плечи.
На крик и шум борьбы открылась дверь в другую комнату и оттуда
послышались шаги, но Брансом не стал смотреть кто идет на помощь его
противнику, все его внимание было сосредоточено на жертве. К этому времени
дыхание Косси стало тяжелым и хриплым, он попытался подпихнуть свое колено
под живот Брансома.
Но вот несколько рук схватили Брансома и оторвали его от его жертвы.
Сильные и костлявые руки поставили его на него, потом нанесли ему
несколько ударов в лицо, таких резких и сильных, что у него закружилась
голова и он начал падать на спину.
Как сквозь вату он слышал вокруг себя разные звуки: тяжелое дыхание,
проклятия, восклицания и шарканья многих ног. Сильный удар по уху опять
вызвал у него головокружение, он замигал, стараясь рассмотреть, что
происходит и вместо лица Косси, как сквозь туман увидел несколько лиц, в
одном из которых узнал псевдошофера, который так много рассказывал о
скелете, найденном в Бельстоне. Брансом умудрился вывернуться из державших
его рук и со всей силой ударил по этому лицу, почувствовав как костяшки
его пальцев хрустнули при соприкосновении с челюстью.
В его левом глазу вспыхнуло множество искр, которые вызвал сильный
ответный удар и он упал во второй раз.
Когда он падал, в голове его пронеслась мысль, что он сделал большую
ошибку, войдя в это здание, не предупредив никого, что больше уж делать
ошибки, он, пожалуй, не сможет. В комнате было по крайней мере шесть
человек, и все они были враги и пощады ждать было глупо. Силы были слишком
не равны. У него не было никаких шансов. В отчаянные моменты люди делают
странные вещи, а у него в голове, когда он снова ударился об пол,
проскочило сожаление о том, что он затеял.
Кто-то подскочил к нему и пнул ногой, так что у него перехватило
дыхание. Воздух покинул его легкие и живот одним сильным порывом.
Инстинктивно он понимал, что следующий пинок сломает ему одно или
несколько ребер, но он почти потерял сознание от этого. Он лежал на спине,
ловил воздух раскрытым ртом и ожидал следующего пинка.
Послышалось несколько сильных ударов, потом за ними последовал треск,
в комнату ворвалась струя ночного воздуха и хриплый голос прокричал:
- Стоять!
Упала полная тишина. Пинок, который должен был сломать его ребра, так
и не последовал. С большим усилием Брансом перевернулся на живот и
постарался, чтобы его вырвало. Потерпев поражение в этом деле, Он
повернулся на спину и присел, держась за живот, левый глаз у него
кровоточил. Он был не прав. Его противников было восемь, а не шесть. Они
стояли все вместе, лицом к нему, но их глаза уставились на входную дверь.
Вся эта группа напоминала восковые фигуры в музее.
Брансом почувствовал руки у себя под мышками. С помощью их он
медленно встал на ноги. Постепенно в его ноги возвращались силы. Он
повернулся и увидел четырех мужчин в гражданском и одного в форме
полицейского, все они держали пистолеты. Один из них был Рирдон.
Не придумав ничего более подходящего для данной ситуации, Брансом
сказал:
- Привет.
И только после того, как он сказал это, ему в голову пришла мысль,
что это совершенно не подходило в данный момент. Он улыбнулся одной
половиной лица, другая отказалась ему подчиняться.
Но Рирдон отказался увидеть в этот что либо веселое. С полной
серьезность в голосе он спросил:
- С вами все в порядке?
- Нет. Я чувствую себя как подогретый покойник.
- Хотите в больницу?
- Нет, спасибо. Я сейчас отойду. И все будет в порядке.
- Ну и задали вы нам работенку, - сказал Рирдон без обиняков. -
Сначала вы отказались с нами сотрудничать и даже просто помочь в чем-либо,
а потом решили все сделать самостоятельно.
- Но похоже, что я это сделал, правда с вашей помощью.
- Ваше счастье, что мы подоспели вовремя, - он сделал полицейскому
жест в направлении молча стоящей восьмерки. - Выводите по одному. В фургон
этих.
По одному, с мрачными лицами восьмерка вышла из комнаты. Даже Косси
не выразил никаких эмоций, когда выходил. Косси все еще массировал свое
горло.
Рирдон своим цепким взглядом осмотрел всю комнату и сказал:
- Ну-ка, ребятки, уделите квартирке должное внимание и не забудьте
осмотреть все остальные в доме. Если какой-нибудь адвокат-любитель
вздумает говорить об ордере на обыск, запишите его в подозреваемые и
отвезите в участок. Осмотрите все, если надо, то и стены разберите. Если
что-нибудь найдете, звоните прямо в управление. Ну, Шерлок Холмс, пойдем.
Брансом последовал за ним, чувствуя все еще боль в своем теле и
легкое головокружение. Он сел на заднее сидение машины, провел рукой по
лицу и чуть не вскрикнул от боли, когда задел синяк. Его лицо горело, один
глаз заплыл, ухо распухло и была разбита губа. Его живот болел и его
продолжало подташнивать.
Сев на переднее сидение, Рирдон сказал несколько слов шоферу,
переговорил о чем-то по рации и они тронулись. К этому времени вокруг
серого здания стояло три машины уже и не большая толпа любопытных,
некоторые из них прямо в одежде для сна. Машина, в которой находились
Рирдон и Брансом помчалась по пустынным улицам. Рирдон, положив руку на
спинку сидения повернулся к своему пассажиру.
- Если мне надо будет узнать точку разрыва материала при высокой
температуре, я приду к вам, но если вам надо узнать, кто подсматривает в
вашу замочную скважину, то вам надо обратиться ко мне.
Брансом ничего не ответил на это.
- У меня нет сомнений, что вы очень компетентны, как ученый, -
продолжал Рирдон, - а как жулик вы - салага. А уж если говорить о вас как
о детективе, то вы полная негодность.
- СПАСИБО, - мрачно ответил Брансом.
- Когда вы выскочили тогда из поезда, вы могли разбиться на смерть.
Это было очень глупо. И я вообще не вижу в этом рационального зерна. Это
совершенно не стоило вашей шеи.
- Нет?
- Нет. С этого момента мы искали вас: расширяя круг наших поисков. Мы
знали, что некоторые направления были наиболее вероятны из-за лучших
транспортных возможностей, - он немного помолчал и, ухватившись за ручку,
которая висела у него над головой, продолжал пока машина не сделала резкий
поворот. - Шефу Паскоу было сказано, чтобы он докладывал о любом странном
звонке, который он может получить относительно Бельстона, и чтобы он
сделал это без промедления. Таким образом, когда он позвонил и сказал, что
ему звонили по междугородному и спрашивали насчет какого-то убийства в
Бельстоне и когда он сказал, откуда звонили, мы сразу поняли, что звонили
вы и что место, откуда вы звонили находится в том направлении, где мы
ищем...
- Вы сумели связать это, да?
- Конечно! Никто, кроме вас не мог позвонить из этого определенного
места и задать совершенно идиотский вопрос о каких-то мифических костях,
найденных под деревом. С этого момента мы начали видеть проблески света.
На самом деле, вы сами начали рассказывать нам намеками, то что отказались
сказать с глазу на глаз, а именно, что на вашей совести, точнее, на вашем
сознании, висит убийство.
Брансом сделал вид, что очень занят своим синяком и ничего не
ответил.
- Все стало проясняться, - продолжал Рирдон. - Но такого преступления
никогда не было. Шеф Паскоу клялся в этом всеми святыми. Это же он сказал
и вам. Теперь можно было предвидеть ваши дальнейшие шаги: или это привело
вас в ярость, или же вы пришли в неописуемый восторг от ваших открытий, вы
бы вернулись на грудь своей семьи и все забыли. Но если вы в бешенстве, то
вы приехали сюда для того, чтобы вытряхнуть кого-нибудь из его штанов. Мы
не могли ничего сделать потому, что не могли определить виновных. А вы
могли и, более того, вы могли привести нас к ним. Таким образом, мы
следили за приезжающими машинами, автобусами и поездами. Найти вас на
станции было очень просто и также просто было продолжить слежке за вами.
- Я не видел никого, кто бы меня преследовал, - заметил Брансом и
облизнул губы, которые на ощупь напоминали резину и с каждым разом
казались все толще.
- Мы и рассчитывали, что вы этого не заметите. Мы не собирались
делать это спустя рукава, - оскалился Рирдон. - А вы не пошли домой. Вы
начали носиться вокруг, жаждая крови. Это нас устраивало больше всего. Вы
получили ниточку от официанта в буфете, потом от парикмахера и наконец от
механика в гараже. А когда вы спрятались у входа в бильярдную, мы решили,
что настало время, когда вы укажите нам кого-нибудь стоящего. Так и
оказалось.
- Но пара из них исчезла, - заметил Брансом. - Я не мог следить за
тремя сразу.
- Зато мы могли и как только они пришли туда, куда шли, мы их тут же
взяли.
Машина подъехала к большому официального вида зданию, у которого был
освещен только второй этаж. Рирдон вышел из машины, Брансом последовал его
примеру. Они вошли в здание проигнорировал лифт и поднявшись по лестнице,
пошли по ярко освещенному коридору. Они подошли к двери, на которой была
только табличка с номером. Весь этаж имел вид, как будто он работает
двадцать четыре часа в сутки.
Войдя в кабинет, Брансом сел на стул и стал оглядываться, хорошо видя
одним глазом и наполовину вторым.
- Не больно-то мне это напоминает полицейский участок, - заметил он.
- А это и не полицейский участок. Полиция является сюда только тогда,
когда она вызывается. Наше дело шпионаж, саботаж и прочие преступления
против конституции, - ответил Рирдон, - усаживайтесь за письменный стол,
потом он включил переговорное устройство и сказал в микрофон. - Пригласите
ко мне Касалолу.
В течении минуты в кабинет пришел мужчина. Он был довольно высокий,
молодой, смуглый и имел вид доктора, которому некогда терять время.
Рирдон кивнул в сторону Брансома и сказал:
- Этот друг позволил изрядно помять себя. Подправьте его и придайте
ему сходство с человеческим существом.
Касалола кивнул Брансому и повел его в комнату первой помощи. Там он
сразу принялся за работу: помазал чем-то радужный синяк под глазом
Брансома, заклеил разбитую губу, смазал распухшие щеки и ухо Брансома
прохладной жидкостью. Он работал быстро и молча, очевидно, привыкнув к
такой работе в любое время дня и ночи. К тому времени, как он закончил и
вернул Брансома в кабинет Рирдона, они застали Рирдона все еще ерзающим на
стуле.
- Вы все равно выглядите как после драки с кошками, - улыбнулся он.
Он показал на стенные часы. - Еще не так рано, всего без десяти два, но
похоже, нам придется прободрствовать всю ночь.
- Почему? Еще что-нибудь случилось?
- Да. Те двое привели нас еще в два адреса. В одном из них не
обошлось без перепалки. Был ранен полицейский и взяли еще четверых. Но я
еще надеюсь услышать и о других адресах.
Он бросил испепеляющий взгляд на телефон и тот, как будто поняв
значение взгляда, тут же зазвонил. Рирдон схватил трубку.
- Кто? Мак-Крикен? Да? Еще троих? Что? Уйма аппаратуры? Не старайтесь
разбирать ее. Я сейчас же выезжаю с компетентными специалистами. А этих
троих пошлите сюда и поставьте охрану у дома, - он взял адрес, повесив
трубку, он сунул листок бумаги в карман и встал. - Я думаю, это конец
охоты. Вам, наверное, лучше съездить со мной.
- Согласен, - ответил Брансом. - Может попадется еще кто-нибудь, кому
я с удовольствием заеду по физиономии.
- Ничего подобного вам делать не придется, - заверил его Рирдон. - Я
беру вас с собой в надежде, что вы сможете что-нибудь сказать об этой
аппаратуре. Мы хотим разобраться, что это такое, как работает и что она
делает.
- Да, я, конечно, буду большой помощью. Я же ничего не знаю.
- Да вы должны знать. Может быть, когда увидите ее, то проснетесь и
вспомните.
По дороге они зашли еще в один кабинет и захватили двоих мужчин по
имени Сандерс и Вайт. Первый был средних лет, полноватый и очень важный,
второй пожилой, задумчивый и близорукий, у обоих был вид людей, уверенных
в себе, у которых никогда не было крупных неприятностей.
Они все сели в машину и машина отвезла их через весь город к
какому-то складу и канторе, находящимся на одной из темных боковых улочек.
Когда они подошли к двери, им открыл человек с большой челюстью и мощной
мускулатурой.
- Мак забрал тех людей, которых мы здесь нашли, - доложил он Рирдону,
когда они вошли внутрь, он показал пальцем на дверь в конце коридора. -
Двое спали вон там, храпели как стадо тигров. Третий был тот, который нас
сюда и привел. Они очень возмутились нашими действиями и пришлось
попортить им здоровье.
- Кто-нибудь показывался здесь с тех пор?
- Ни души.
- Кое-кто может показаться здесь еще до утра. Я бы выставил еще пару
людей на улице, - Рирдон внимательно осмотрелся. - А где те машины, о
которых докладывал Мак?
Рирдон открыл дверь и пошел внутрь. Остальные последовали за ним.
Грязные и оборванные рекламы говорили, что в старые добрые времена на
складах хранились игрушки. Теперь комната была разделена ширмами на четыре
части: одна часть представляла собой спальню на троих, другая кухню,
третья туалет и четвертая была занята аппаратурой, о которой говорил
Рирдон.
Стоя в ряд, они рассматривали хитроумное изобретение. Устройство было
закрыто панелями, которые можно было легко снять и добраться до
внутренностей. Устройство было шести футов в длину, шести в высоту и три
фута шириной. Весило оно около двух тонн. Сзади к устройству был
прикреплен электромотор, а впереди виднелась линза. Линза была направлена
на черный вельветовый занавес, висящий на стене.
Рирдон сказал Вайту и Сандерсу:
- Ну, начинайте работать и посмотрите, что вы здесь сумеете
обнаружить. Я не ограничиваю вас во времени, но чем вы быстрее
разберетесь, тем лучше. Если я понадоблюсь, я буду в коридоре.
Сделав знак Брансому, он вышел из комнаты. Они вошли в коридор, где в
полутьме сидели охранники, наблюдавшие за входной дверью.
Один из них сказал:
- Больше сюда не зайдет ни одна крыса: нас выдаст машина у дверей.
- Знаю, - сказал Рирдон, садясь за обшарпанный стол и водрузив на
него ноги. - Возьми машину и съезди за двумя, которых вы отправили
сопровождать. Оставь машину где-нибудь за две улицы отсюда, оставь там
одного человека. А ты с остальными возвращайся. Нас будет шесть. Этого, я
думаю, вполне достаточно.
- Хорошо, - сказал охранник, открыл дверь выглянул наружу и вышел.
Они услышали как от дома отъехала машина.
- Шесть будет достаточно для чего? - спросил Брансом.
- Пока мы полностью не кончим с этой бандой, мы не будем знать
сколько их всего, - двадцать или двести. Может быть, мы уже взяли всех6 но
мы в этом не уверены. Некоторые могли остаться на свободе и поднять
тревогу, обнаружить, что некоторые из них уже пропали и прийти сюда, чтобы
уничтожить устройство. А может, они разбегутся по лодкам и самолетам. Я не
знаю, что они будут делать, но я не хочу пренебрегать вероятностью, что
они могут прийти сюда.
- Думаю, это правильно.
Рирдон наклонился и пристально посмотрел на него:
- Ты помнишь эту нору?
- Нет.
- Ну, а аппаратуру вы узнаете?
- Нет.
- Вы вполне уверены, что никогда не видели ее?
- Нет, я не могу припомнить такого, - разочарование Рирдона было
настолько очевидно, что Брансом опять начал копаться в глубинах своей
памяти. - У меня такое чувство, что она должна быть мне знакома, но
вспомнить я не могу.
- Ух!
Они замолчали. Весь дом был без света, чтобы не спугнуть возможных
посетителей, но свет от уличных фонарей проникал внутрь и позволял видеть
происходящее. Так они просидели три часа, за это время еще двое охранников
пришли и сели вместе с ними. В пять часов кто-то дернул дверь и попробовал
замок. Один охранник широко распахнул дверь, держа пистолет в руке,
остальные тоже вскочили на ноги. Но это был всего лишь дежурный
полицейский.
Еще через двадцать минут из задней комнаты появился Вайт. В руке у
него была блестящая длинная скрученная лента. Его лицо было усталым, а
очки съехали на кончик носа.
- Эту штуку использовали не для собак, - объявил он. - Это
стробоскопический ужас. Парень, который это придумал, сделал бы миру
одолжение, если бы разрешил себе ампутировать голову.
- Что это? - спросил Рирдон.
- Минуточку, - сказал Вайт и посмотрел на дверь в заднюю комнату.
Появился Сандерс, сел на край стола, вытер свое пухлое лицо платком и
посмотрел на Рирдона. Он был пунцовым, по лбу его струился пот.
- Будучи предупрежденным и не напичканным наркотиками, я выжил.
Другие вряд ли, - сказал он и опять вытер лицо. - В этой комнате пыток я
только что убил парня. Я его разделал быстро и по все правилам и сделал
это с большим вкусом. Я прижал его к кровати и вскрыл ему горло от уха до
уха.
- Правильно, - подтвердил Вайт. - Это было обдуманное и хладнокровное
убийство и такое сочное, что увидеть можно раз в тысячу лет. Одно только
подкачало.
- Что? - бросил Рирдон, уставившись.
- Потому что это только совершил я. Вот так прямо от уха до уха.
Впечатленный такой конкуренцией на убийство, Рирдон спросил:
- То же место? Та же техника? Те же мотивы? Та же жертва?
- Конечно! - ответил Вайт. - Та же лента, - он помахал блестящей
лентой. - Это сцена убийства, - он бросил ее на стол. - Посмотри сам. Вся
эта штука специальный кинопроектор. Он показывает стробоскопические кадры
в естественных красках. Картина показывается на экране, сделанном из
тысячи мелких пирамид из специальной пластмассы и пространственный эффект
получается без поляроидных очков.
- Ничего нового, - заметит Рирдон. - Это делали и раньше.
- Кое-что новое есть, - заметил Вайт, - фильм снят так, что камера
все время смотрит на происходящее с точки зрения того, кто все это
совершает.
- Это делалось и раньше, - опять заметил Рирдон.
- А что не делалось раньше, так это вырезки на ленте. Пленка не
стандартная и идет со скоростью триста тридцать кадров в минуту. Каждый
пятый кадр дает резкую вспышку. Это создает стробоскопический эффект с
частотой одиннадцать вспышек в секунду, что совпадает с пульсацией
зрительного нерва. Понимаете, что это значит?
- Нет, продолжайте.
- Это эффект вращающегося зеркала. Это вводит зрителя в состояние
гипноза.
- Черт, - сказал Рирдон, он взял ленту и попробовал рассмотреть ее в
свете уличного фонаря.
- Даже если предположить, что зрителя не пичкали наркотиками, а мы
предполагаем обратное, - продолжал Вайт, - зритель смотрит фильм, хорошо
зная, что это фильм. Но вскоре он входит в состояние гипноза и
отождествляет себя с камерой. И тогда все это становится фальшивой
памятью. Мозг не может совместить это с местом и временем в памяти. Но в
памяти есть пустые места, когда происходили события не стоящие
запоминания. Эта аппаратура создает преступления, преступление, место,
обстоятельства, мотивы и примерный период прошлого. И мозг заносит это в
память туда, где ничего не было.
- Это может показаться невероятным для тех, кто это не испытывал на
своей шкуре, - мрачно заметил Брансом. - Я-то уж хорошо знаю, насколько
это убедительное чувство.
- Какой-то гений придумал очень эффективное промывание мозгов, -
сказал Вайт. - И это вполне достаточно, чтобы убедить человека, что белое
это черное, учитывая, конечно, что все это делается без предупреждения и
человек не подозревает, что с ним делают, - порывшись в кармане он достал
еще одну киноленту и дал ее Брансому. - Там в контейнере небольшая
фильмотека убийства. Убийства расположены где угодно, отсюда до Тимбукту.
А эта пленка содержит Бельстонское убийство, хотя у меня такое подозрение,
что его снимали за тысячу миль от Бельстона. Как вам это нравится?
Брансом посмотрел пленку на свет.
- Бог мой, - сказал он. - Это Элайн?
- Возможно, второсортная актриса на другом конце планеты, -
предположил Рирдон.
- Сомневаюсь, - вмешался в разговор Сандерс впервые за время
обсуждения техники. Он все еще был в поту. - Эти убийства слишком
реальные. У меня такое чувство, что главный артист действительно погибает.
- У меня тоже, - заметил Вайт.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил Рирдон.
- Там смерть слишком естественна, чтобы ее так подделывать. Я думаю,
что кого-то по каким-то причинам приговаривают к смерти, но им не
объявляют этого, а надувают их и предлагают принять участие в съемках. Все
они играют роль и только в последний момент узнают, что последняя сцена
для них смертельна.
Рирдон все это обдумал с бледным лицом, не выражая никаких эмоций,
потом заметил:
- Я бы не рисковал поставить такое на людей.
- Во всяком случае, это действует, - возразил Вайт, - потому что те,
кого обработали, не говорили. Как можно заставить говорить человека,
который нашел себе убежище и отказывается признаться, что что-то не в
порядке?
- Знаю, знаю, - заметил Рирдон и многозначительно посмотрел на
Брансома. - Я отправлю куда-нибудь эту машину для дальнейшего изучения, -
он посмотрел на часы. - Нет смысла сидеть здесь больше, - потом он
повернулся к Брансому. - Вы тоже поедете со мной в управление. Мы дадим
вам часов восемь поспать, потом накормим вас. А вот затем вы расскажите
вашу историю во всех деталях и определите роли тех задержанных, которых вы
узнаете. А потом сможете пойти домой. В шесть часов вечера Рирдон вез
Брансома домой, разговаривая по пути:
- Нет сомнения, что они вас тогда выбрали потому, что при сложившихся
обстоятельствах вы были для них самым доступным. Они вас сбили, напичкали
наркотиками и увезли, показали вам этот фильм, потом отвезли обратно на
лестницу и привели вас в чувство с подлым к вам сочувствием. Затем другой
парень изобразил детонатор, а третий отправил вас в бега.
- Так и было, - согласился Брансом. - Жаль, что я не заметил тех двух
пропавших часов.
- Вы были под действием наркотика, - возразил Рирдон. - Надо еще
собрать остальные жертвы. Они еще не знают, что бегают от призраков,
которых мы уничтожили, что такое не повториться. Та банда, которую мы
выловили, могла быть только первой ласточкой, за ней могут последовать
другие и обосноваться где угодно.
- Здесь ответ простой, - сказал Брансом, - можете держать меня как
живой пример. Расскажите всем, что произошло со мной и как это случилось.
Я не против, я буду хорошим противоядием. Ученые сумеют сами сделать
выводы из этого.
- Думаете, это может привести остальных обратно?
- Конечно! Они тут же появятся как овечки. И это их так разозлит, что
они будут согласны работать день и ночь, чтобы придумать контрудар. И
скоро или рано они это придумают, - он взглянул на своего собеседника. -
Есть еще одна вещь, которую вы мне не сказали и которую я хотел бы узнать.
- И что же это?
- Кто стоит за всем этим?
- Извините, но я не должен говорить вам этого, но я скажу вам два
других сообщения, которые несколько удовлетворят вас. Первое: по нашему
настоятельному требованию трое представителей одного из посольств сегодня
ночью срочно покинули нашу страну. Второе: медаль вы, конечно, не
заслужили, но вот ваш семейный бюджет несколько увеличится.
- И то кое-что. Я думаю, что честно заслужил это.
- Да? А я думаю, что в этом мире нет справедливости.
Машина остановилась против дома Брансома. Рирдон вышел из машины
вместе с Брансомом и проводил его до крыльца. Когда на крыльце появилась
Дороти, он сказал:
- Я привез вам беглеца обратно. Несколько поцарапанным, но целым. Он
обещал мне рисовый пудинг и большой стакан виски.
Застигнутая врасплох Дороти, поспешила в дом.
Держа перед собой стакан виски, Рирдон объявил:
- За убийство! - и выпил все до дна.
Зазвонил телефон. Дороти снял трубку, потом протянула ее Брансому.
- Это тебя.
Брансом улыбнулся ей и взял трубку.
В трубке закричало:
- Брансом, ты прав! Я совершенно чист! Ты слышишь, что я говорю? Я
совершенно чист!
Мы должны разобраться в этом вместе, Брансом! Я уже на пути к тебе, я
приеду в десять тридцать. Ты встретишь меня?
- Конечно встречу, - он зажал трубку и сказал Рирдону. - Это
Хендерсон, он приедет в десять тридцать, чтобы принять участие в охоте.
- Мы подберем его, как только он покажется. Он может кое-что узнать
тоже, - он уставился на бутылку виски, - Я думаю, что это можно тоже
отметить, а?
Дороти, все еще не понимая что происходит, наполнила его стакан.
Подняв стакан, Рирдон объявил:
- Ну, еще за одно убийство!
ПОИСКИ В ГОРАХ ПРОПАВШЕГО УЧЕНОГО
Баден-Баден, 4 октября
Поисковая группа обыскала сегодня самую высокую вершину в Германии,
Пугшпитце, 9 630 футов. Группа ищет профессора Эдуарда фон Винтерфельда,
эксперта в области электроники. Пятидесятисемилетнего профессора, ведущего
специалиста в области радарных установок, последний раз его видели в его
загородном домике 14 сентября. Он сказал, что собирается предпринять
прогулку в горы в район Зеефельдер Доломит, недалеко от Австрийской
границы.
Сегодня его брат, доктор Авхим фон Винтерфельд сказал, что профессор
находится в процессе работы над новым радарным устройством, которое могло
найти применение в космической технике и особенно в противоспутниковых
системах.
Вполне возможно, что это похищение. Однако, его брат и его близкие
друзья сказали, что последнее время профессор был чем-то очень серьезно
встревожен.
"Рейтер". "Гардиан", среда, 5 октября 1963 г.
Заметка напечатана с любезного разрешения редакции "Гардиан" и
агентства "Рейтер".
Главы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
все книги автора
