Когда Фродо пришел в себя, он все еще отчаянно сжимал Кольцо. Он лежал у костра, который теперь горел очень ярко, высоко вздымая пламя. Над ним наклонились три его товарища.

- Что случилось? Где бледный король? - растерянно спросил он. Они слишком обрадовались, услышав, что он говорит, чтобы отвечать. К тому же они не поняли вопроса. В конце концов он узнал от Сэма, что они ничего не видели, за исключением смутных теней, приближавшихся к ним. Внезапно, к своему ужасу, Сэм обнаружил, что его хозяин исчез, в этот момент к нему придвинулась черная тень, и он упал. Он слышал голос Фродо, который доносился, казалось, с большого удаления, откуда-то из-под земли, и выкрикивал этот голос незнакомые слова. Больше они ничего не видели, пока не споткнулись о тело Фродо, который лежал лицом вниз, как мертвый в траве, а меч был под ним. Бродяжник приказал поднять его и отнести к огню, а затем исчез. Это было уже довольно давно. Очевидно, у Сэма вновь появились сомнения относительно Бродяжника, но пока они разговаривали, Бродяжник вернулся, появившись внезапно из тени. Они испуганно уставились на него, а Сэм выхватил меч и заслонил Фродо, но Бродяжник отвел его руку.

- Я не Черный Всадник, Сэм, - мягко сказал он, - и не в союзе с ними. Я старался узнать что-либо о их намерениях, но ничего не узнал. Не понимаю, почему они ушли, почему не нападают снова. Но больше их присутствия поблизости нет. Когда он услышал рассказ Фродо, он задумался, покачал головой, вздохнул. Потом приказал Пиппину и Мерри согреть как можно больше воды и обмыть ею рану Фродо.

- Нужно согреть Фродо, - сказал он. Потом он встал, отошел в сторону и подозвал к себе Сэма. - Я думаю, что теперь лучше понимаю случившееся, - тихим голосом сказал он. - Было всего пятеро врагов. Почему они не все были здесь, я не понимаю. Думаю, они не ожидали встретить сопротивления. Пока они отступили. Но боюсь, что недалеко. На следующую ночь они придут вновь, если мы не сможем уйти от них. Они будут ждать, так как думают, что цель их близка, и Кольцо не сможет далеко уйти от них. Боюсь, Сэм, они считают, что ваш хозяин получил смертельную рану, которая подчинит его их воле. Но посмотрим! Сэм подавился слезами.

- Не отчаивайтесь! - сказал Бродяжник. - Вы теперь должны доверять мне. Ваш Фродо сделан из более крепкого вещества, чем я предполагал, хотя Гэндальф намекал мне, что он еще докажет это. Фродо не убит, и я думаю, что он будет сопротивляться злой власти раны дольше, чем ожидают его враги. Я сделаю все, чтобы помочь ему. Стереги его получше, пока меня не будет! С этими словами он опять исчез во тьме. Фродо дремал, хотя боль от раны медленно усиливалась и смертельный холод распространялся от раны на плечо и бок. Друзья согревали его и обмывали рану. Ночь проходила медленно и утомительно. На небе занималась заря, и углубление осветилось серым рассветом, когда наконец вернулся Бродяжник.

- Смотрите! - воскликнул он и поднял с земли черный плащ, до сих пор не видимый во тьме. На расстоянии фута выше нижнего края плаща был разрез.

- Это удар меча Фродо. Боюсь, что это единственный ущерб, который он нанес врагу - враг неуязвим, все лезвия разрушаются, коснувшись этого смертоносного короля. А вот имя Элберет было посущественней ваших кинжальчиков...

- А для Фродо опаснее было это! - вновь наклонившись, он поднял длинный тонкий нож. Нож холодно сверкнул. Когда Бродяжник поднял его, они увидели, что лезвие ближе к концу имеет зазубрину, а самый конец обломан. Хоббиты с изумлением смотрели на клинок, который пока Бродяжник держал его, начал таять и исчез, как дым в воздухе, оставив в руке Бродяжника только рукоять. - Увы, - воскликнул он. - Именно этот проклятый клинок нанес ему рану. Мало кто в наши дни достаточно искусен, чтобы лечить раны, нанесенные этим оружием. Но я сделаю все, что смогу. Он сел на землю, положил рукоять меча к себе на колени и запел над ним медленную песню на странном языке. Затем, отложив ее в сторону, повернулся к Фродо и мягким тоном произнес несколько слов, которых не смог понять никто из остальных. Из кармана на поясе он извлек длинные листья какого-то растения.

- Я уходил далеко, чтобы отыскать эти листья, - сказал он. - Это растение не растет в холмах, я нашел его в рощах к югу от дороги, нашел в темноте по запаху листьев. - Он растер лист пальцами, и Фродо ощутил слабый и острый запах. - Счастье, что я нашел его. Это целебное растение принесли в Средиземье люди с запада. Они назвали его ателас: сейчас оно растет там, где раньше жили или стояли лагерем люди прошлого, на севере его не знают, за исключением тех, кому случалось бродить в Диких Землях. Это сильное средство, но и его может оказаться недостаточно для такой раны. Он бросил листья в кипящую воду и обмыл ею рану Фродо. Запах пара действовал освежающе, и те, что не были ранены, почувствовали, как проясняется их голова. Трава произвела некоторое действие и на рану, так как Фродо ощутил, как уменьшается боль и холод у него в боку, но жизнь не вернулась к его руке, он не мог поднять ее, не мог согнуть пальцы. Он горько пожалел о своей глупости и упрекал себя в своей слабости: теперь он был убежден, что, надевая Кольцо на палец, он повиновался злой воле Врага. Он думал, не покалечен ли он на всю жизнь. Как же они теперь смогут продолжать свое путешествие? Он чувствовал, что от слабости не может стоять. Остальные обсуждали тот же вопрос. Они решили покинуть Заверть как можно быстрее.

- Теперь, я думаю, - сказал Бродяжник, - что враги в течении нескольких дней следили за этим местом. Если даже Гэндальф приезжал сюда, он вынужден был уехать и не смог вернуться. В любом случае здесь мы в большой опасности после наступления темноты и вряд ли в другом месте встретим большую опасность. Как только полностью рассвело, они торопливо поели и упаковались. Фродо не мог идти, поэтому они разделили большую часть багажа между собой и посадили Фродо на пони. За последние несколько дней бедное животное проявило себя хорошо, к тому же оно поправилось, стало сильнее и проявляло явную привязанность к своим новым хозяевам, особенно к Сэму. Очевидно, обращение Билла Ферни было все же гораздо хуже этого трудного и опасного путешествия. Они двинулись в южном направлении. Это означало необходимость пересечь дорогу, но это был ближайший путь к более лесистой местности. А им нужно было торопиться: Бродяжник сказал, что Фродо нужно согревать, особенно по ночам, к тому же огонь будет некоторой защитой для всех остальных. Его план сводился к тому, чтобы сократить путь, срезав еще одну большую петлю дороги: восточнее Заверти она изменяла свое направление, делая широкий изгиб к северу. Они медленно и осторожно спустились по юго-западному склону холма и через некоторое время оказались у дороги. Не было ни следа Всадников. Но, пересекая дорогу, они услышали два крика: холодный голос звал и холодный голос отвечал. Дрожа, они торопливо отправились к зарослям впереди. Местность перед ними клонилась к югу и было дикой и бездорожной. Группами росли кусты и низкорослые деревья, их разделяли большие открытые пространства. Трава была скудной, жесткой и серой, листва деревьев увяла и опала. Это была безрадостная земля, а их путешествие было медленным и тоже безрадостным. В пути они почти не разговаривали. Рана Фродо болела, он с грустью смотрел на своих товарищей, которые шли, опустив головы. Спины их гнулись под грузом. Даже Бродяжник казался усталым и расстроенным. Перед концом первого дневного перехода рана Фродо вновь начала сильно болеть, но он долго не говорил об этом. Прошло четыре дня, характер местности почти не менялся, только Заверть медленно исчезала позади, а далекие горы перед ними становились чуть-чуть ближе. Кроме того, далекого крика, они не слышали и не видели врага. Не было никаких признаков, что враги заметили их бегство и преследуют их. Они опасались часов темноты и по ночам дежурили парами, в любое время ожидая увидеть черные фигуры, крадущиеся в серой ночи, тускло освещенные закрытой облаками луной. Но они ничего не видели и не слышали ни звука, кроме шелеста листвы и травы. Ни разу они не ощутили присутствия зла, которое охватило их перед ночным нападением. Трудно было надеяться, что всадники вновь потеряли их след. Возможно, они ждали их в засаде в каком-нибудь узком месте? В конце пятого дня местность вновь начала медленно подниматься по широкой долине, в которую они опустились. Бродяжник снова повернул отряд на северо-восток и на шестой день они достигли вершины низкого возвышения и увидели далеко перед собой беспорядочную группу лесистых холмов. Под собой они увидели поворот дороги у подножья возвышения, справа от них серая река тускло блестела в солнечном свете. На расстоянии они увидели блеск другой реки в каменистой равнине, полузатянутой туманом.

- Боюсь, что некоторое время нам придется двигаться по дороге, - сказал Бродяжник. - Мы пришли к реке Хоарвелл, которую эльфы называли Митейтел. Она вытекала из болот Эттен к северу от Ривенделла и ниже сливается с Лаудвотер. Некоторые называют ее Грейфлуд. Перед впадением в море она становится огромной рекой. Другого пути через нее нет до самых истоков в болотах Эттен, кроме последнего моста, где ее пересекает дорога.

- Что это за река, которая видна вдали? - спросил Мерри.

- Это Лаудвотер - Бруинен Ривенделла, - ответил Бродяжник. - Дорога на протяжении многих миль идет по холмам от моста к самому броду Бруинен. Но я еще не решил, как мы пересечем ее. По одной реке за раз! Будет счастьем, если мы обнаружим, что на последнем мосту нас не ожидает враг. На следующий день рано утром они спустились к дороге. Сэм и Бродяжник пошли вперед, они не увидели ни следа путников или Всадников. Было видно, что недавно прошел дождь. Бродяжник решил, что он шел два дня назад и смыл все следы. С тех пор не проезжал ни один всадник, насколько он мог видеть. Они двигались вперед с максимальной скоростью и через милю или две увидели впереди последний мост на дне короткого крутого спуска. Они опасались увидеть на нем черные фигуры, но никого не увидели. Бродяжник велел им спрятаться в чаще у дороги, а сам отправился вперед на разведку. Спустя какое-то время он торопливо вернулся.

- Я не видел ни следа врага, - сказал он, - я очень удивлен. Что бы это означало? Но я нашел кое-что странное. Он поднял руку и показал единственный бледно-зеленый драгоценный камень.

- Я нашел его в грязи, на середине моста, - сказал он. - Это берилл, камень эльфов... Нарочно ли его оставили здесь или уронили случайно, не могу сказать, но он вселяет в меня надежду. Я понимаю его как знак, что мы можем пройти через мост, но дальше я не решусь двигаться по дороге, если не получу более ясного указания. Наконец они вновь пустились в путь. Они благополучно миновали мост, не слыша ни звука, кроме журчания воды в трех больших арках. Через милю они оказались у уходящего справа узкого ущелья, которое вело к северу через неровную местность. Здесь Бродяжник повернул в сторону, и вскоре они затерялись в мрачной земле темных деревьев растущих у подножия угрюмых холмов. Хоббиты были рады оставить за собой зловещую дорогу, но эта новая местность казалась угрожающей и недружественной. По мере их продвижения вперед холмы вокруг постепенно росли. Тут и там на склонах и хребтах виднелись древние каменные стены или руины башен. Выглядели они очень зловеще. Фродо, сидевший верхом, имел время смотреть вверх и размышлять. Он вспомнил рассказ Бильбо о его путешествиях и об угрожающих башнях на холмах к северу от дороги, в местности вблизи леса троллей, где произошло его первое серьезное приключение. Фродо подумал, что они находятся в том же районе, и гадал, не окажутся ли они в том самом месте.

- Кто живет в этой земле? - спросил он. - И кто построил эти башни? Тролли?

- Нет, - возразил Бродяжник. - Тролли не строят. Никто не живет здесь. Люди когда-то, много веков назад, здесь жили, но теперь никого не осталось. Легенды говорят, что они были злыми людьми, так как на них пала тень Ангмара. Но все они погибли в войне, которая привела к гибели Северное Королевство. Но уже много веков назад холмы были забыты, хотя тень все еще лежит на этой местности.

- Где же вы узнали все эти легенды, если земля пуста и забыта? - спросил Пин. - Птицы и звери не рассказывают такие сказания.

- Потомки Элендила не забывают ничего из прошлого, - сказал Бродяжник, - и гораздо больше, чем я могу рассказать, помнят в Ривенделле.

- Вы часто бываете в Ривенделле? - спросил Фродо.

- Да, - ответил Бродяжник, - я жил некогда там и по-прежнему возвращаюсь туда, когда могу. Там мое сердце, но не моя судьба сидеть на месте даже в прекраснейшем доме Элронда. Холмы начали смыкаться вокруг них. Дорога за ними продолжала путь к реке Бруинен, но и дорога и река теперь не была видна. Путешественники очутились в длинной долине, темной и молчаливой, с крутыми склонами. С утесов свисали деревья с узловатыми изогнутыми корнями. Хоббиты очень устали. Они медленно продвигались вперед, так как теперь им приходилось прокладывать путь по бездорожной местности, перегороженной упавшими деревьями и обломками скал. Ради Фродо они как могли избегали крутых подъемов и спусков, но иногда другого пути в узких ущельях найти не удавалось. Они уже два дня находились в этой местности, когда погода стала дождливой. Подул устойчивый ветер с запада и пролил воду отдаленных морей на вершины холмов. К ночи все они вымокли и их лагерь был уныл, поскольку они не могли разжечь костер. На следующий день холмы стали еще выше и круче, и они были вынуждены свернуть со своего курса к северу. Бродяжник, казалось, начинал беспокоится, они уже десять дней как ушли с Заверти, и запасов провизии у них почти не осталось. Продолжал идти дождь. На ночь они остановились у крутого утеса, стеной стоявшего перед ними. В стене они обнаружили пещеру - простое углубление в стене. Фродо не знал покоя. Холод и сырость сделали боль от раны почти невыносимой: боль и смертельный холод отогнали всякий сон. Он беспокойно ворочался и болезненно прислушивался к таинственным ночным звукам: ветер шумел в скалах, капала вода, изредка раздавался треск и слышался шум падающих камней. Фродо чувствовал, как черные фигуры приближаются, чтобы задушить его, но, сев, он не увидел ничего, кроме спины Бродяжника, который сидел сгорбившись, потягивая трубку и посматривая в ночь. Фродо снова лег и погрузился в беспокойный сон, в котором он гулял по траве в своем саду в уделе, но сад казался тусклым и слабым, менее высоким, чем высокие черные тени, заглядывающие через ограду. Утром он проснулся и обнаружил, что дождь кончился. Облака все еще толстым слоем покрывали небо, но они разделились, между ними появились бледные полоски голубого цвета. Но ветер усилился. Они не смогли выступить рано. Сразу после скудного холодного завтрака Бродяжник ушел один, приказав остальным оставаться под защитой утеса, пока он не вернется. Он хотел взобраться на утес, если удастся, и посмотреть, что их ждет впереди. Вернувшись, он не утешил их.

- Мы забрались слишком далеко к северу, - сказал он, - и должны найти путь снова на юг. Если мы продолжим и дальше идти в этом направлении, то придем в Эттендейлс, а это гораздо севернее Ривенделла. Это земля троллей, и я ее плохо знаю. Вероятно, мы могли бы пройти ее и подойти к Ривенделлу с севера, но это было бы очень долго, потому что я не знаю дороги, а наши запасы пищи на исходе. Так или иначе, мы должны найти брод Бруинен. Остальную часть дня они провели, пробиваясь сквозь скалистую местность. Они обнаружили проход между двумя холмами, который привел их в долину, идущую в юго-восточном направлении - именно в этом направлении они и хотели идти, но к концу дня они обнаружили, что их путь вновь перегораживается высоким хребтом, его вершины вырисовывались на фоне неба, как зубья тупой пилы. Им предстояло сделать выбор между возвращением назад и карабканьем на хребет. Они решили сделать попытку преодолеть хребет, но это оказалось очень трудно. И вскоре Фродо вынужден был спешиться и подниматься пешком. И даже таким образом они часто с трудом могли отыскать дорогу для своего пони и для самих себя. День почти кончился, и они были совершенно измучены, когда наконец достигли вершины. Они забрались в узкий проход между двумя высокими пиками, и через несколько шагов им предстоял крутой спуск. Фродо упал на землю и лежал, весь дрожа. Его левая рука была безжизненна, а бок и плечо ощущали сжатие ледяных когтей. Деревья и скалы вокруг казались задернутыми тенью.

- Мы не можем идти дальше, - сказал Мерри Бродяжнику. - Боюсь, что это слишком для Фродо. - Я очень беспокоюсь о нем. Что нам делать? Вы думаете, его сумеют вылечить в Ривенделле, если мы попадем туда?

- Посмотрим, - ответил Бродяжник. - В этой дикой местности я больше ничего не могу сказать, именно из-за его раны я так тороплюсь. Но я согласен, что сегодня мы не можем идти дальше.

- Что с моим хозяином? - тихо спросил у Бродяжника Сэм. - Его рана незначительна и почти закрылась. Ничего не видно, кроме холодного белого шрама на плече.

- Фродо ранен оружием Врага, - объяснил Бродяжник, - и сейчас в его теле действует яд, который я не властен победить. Но не нужно отчаиваться, Сэм! На высоком хребте ночь была особенно холодна. Они разожгли небольшой костер под изогнутыми корнями старой сосны, образовавшими небольшую пещеру, она была похожа на древний карьер, где добывали камень. Три хоббита сидели сгорбившись. Дул холодный ветер, и они слышали, как внизу стонут и скрипят деревья. Фродо дремал в полусне, ему казалось, что над ним бесконечно движутся черные крылья, на этих крыльях приближаются преследователи, которые видят и его, и каждую ямку в горах. Утро было прекрасное и яркое, воздух чист, а свет бледен и ясен в промытом дождем небе. Они приободрились, но с нетерпением ждали солнца, чтобы хоть немного согреться. Как только рассвело, Бродяжник, взяв с собой Мерри, отправился на разведку местности. Он вернулся с более утешительными новостями, когда уже ярко сияло солнце. Теперь они шли в более-менее правильном направлении. Если они в том же направлении спустятся с хребта, то оставят горы слева от себя. На некотором расстоянии впереди Бродяжник уловил блеск воды, это была Лоудвотер, и теперь он знал, хотя и не видел ее, что дорога к броду проходит вблизи от реки и на ближайшем к ним берегу.

- Мы должны выйти на дорогу вновь, - заметил он. - У нас нет надежды на проход через эти холмы. Какая бы опасность нас не поджидала, дорога - наш единственный путь к броду. Поев, они немедленно двинулись в путь. Медленно опускались они по южному склону хребта, но путь оказался гораздо легче, чем они ожидали, потому что в этой стороне склон был менее крутым, и вскоре Фродо вновь мог сесть на пони. Бедный старый пони Билла Ферни проявил неожиданную способность выбирать дорогу. Настроение у всех поднялось. Даже Фродо почувствовал себя лучше в утреннем свете, но временами туман, казалось, вновь застилал его взор, и он протирал глаза руками. Пин шел немного впереди все. Внезапно он повернулся и окликнул остальных:

- Тут тропа! Подойдя к нему, они увидели, что он не ошибся: перед ними была тропа, которая со многими извивами выбегала из леса перед ними и скрывалась на вершине холма сзади. Кое-где она была еле заметна и поросла травой, или была перегорожена упавшими стволами или обломками скал, но кое-где она использовалась часто. Тропа была проделана крепкими руками и тяжелыми ногами. Тут и там были срублены и отброшены в сторону старые деревья, отодвинуты большие камни. Некоторое время они шли по тропе, так как опускаться по ней было гораздо легче, но шли они осторожно и беспокойство их увеличивалось, когда они оказались в темном лесу, а тропа стала яснее и шире. Вскоре они подошли к ряду пихт, здесь тропа круто спускалась со склона и резко поворачивала налево, огибая скалистый выступ холма. Обогнув этот выступ, они осмотрелись и увидели, что тропы оканчиваются у каменной стены, скрытой деревьями. В стене была дверь, полуоткрытая и висевшая на одной петле. Перед дверью они остановились. За ней была каменная пещера, в ней был полумрак, а снаружи они ничего не смогли разглядеть. Бродяжник, Сэм и Мерри, напрягая все силы, чуть-чуть пошире приоткрыли дверь, затем Бродяжник и Мерри прошли внутрь. Они не прошли далеко, потому что на полу лежало множество костей и ничего не было видно, кроме нескольких больших старых пустых кувшинов и разбитых горшков.

- Это, несомненно, пещера троллей! - сказал Пин. - Выходите вы, двое, и давайте уйдем отсюда побыстрее. Теперь мы знаем, кто проложил эту тропу.

- Я думаю, торопиться незачем, - сказал Бродяжник, выходя. - Это, конечно, пещера троллей, но она давным давно покинута. И боятся нечего. Но продолжим путь осторожно и увидим. Тропа уходила от двери, поворачивая направо и спускаясь по склону, густо заросшему лесом. Пин, не желая показывать Бродяжнику, что он боится, пошел впереди с Мерри. Сэм и Бродяжник шли за ними по обеим сторонам пони Фродо, потому что тропа теперь была достаточно широкая и позволяла четырем или пяти хоббитам идти в ряд. Но они прошли совсем немного. Прибежал Пин в сопровождении Мерри. Они оба были в ужасе.

- Там тролли! - тяжело дыша, вымолвил Пиппин. - На поляне в лесу, но очень далеко отсюда. Мы видели их сквозь деревья. Они огромны!

- Пойдем взглянем, - сказал Бродяжник и подобрал палку. Фродо ничего не сказал, но Сэм выглядел напуганным. Солнце стояло высоко, лучи его пробивались сквозь листву и ярко освещали поляну. Хоббиты остановились на ее краю и, затаив дыхание, осматривались сквозь древесные стволы. На поляне стояли три тролля. Один из них наклонился, другие смотрели на него. Бродяжник спокойно пошел вперед.

- Прочь, старый камень! - сказал он, сломав свою палку о нагнувшегося тролля. Ничего не произошло. Хоббиты издали изумленный возглас, и даже Фродо засмеялся.

- Мы совсем забыли семейную историю! - сказал он. - Должно быть, это те самые тролли, которых Гэндальф заставил спорить о том, как лучше приготовить блюдо из тринадцати гномов!

- Я и не представлял, что мы возле того места! - воскликнул Пин. Он хорошо знал эту историю. Бильбо и Фродо часто рассказывали ее, но он в сущности лишь наполовину верил в ее правдивость. Даже теперь он с подозрением глядел на каменных троллей, опасаясь, как бы какое-нибудь волшебство вновь не оживило их.

- Вы забыли не только свою семейную хронику, но и вообще все, что вы знали о троллях, - сказал Бродяжник. - Сейчас ясный день, ясно светит солнце, а вы прибегаете и пытаетесь испугать меня сказкой о живых троллях, ждущих нас на этой поляне! В любом случае вы должны были заметить, что за ухом одного из них старое птичье гнездо. Это весьма необычное украшение для живого тролля! Все засмеялись. Фродо почувствовал себя лучше, воспоминание о первом успешном приключении Бильбо подействовало на него ободряюще. К тому же солнце грело его, а туман перед глазам слегка рассеялся. Они некоторое время отдыхали на поляне и поели как раз в тени больших ног троллей.

- Может, кто-нибудь споет, пока солнце высоко? - спросил Мерри, когда они покончили с едой. - Уже много дней мы не слышали ни песни, ни сказки.

- С самой Заверти, - сказал Фродо. - Не беспокойтесь обо мне! - добавил он, когда все посмотрели на него. - Мне лучше, но не думаю, чтобы я мог петь. Может, Сэм раскопает что-нибудь в своей памяти.

- Давай, Сэм! - сказал Пин. - В твоей голове много такого, чего мы не слыхали.

- Не знаю, - ответил Сэм. - Попробовать, что ли? Не уверен, что вам понравится. Это не настоящая поэзия, если вы меня понимаете, просто несуразица. Но эти старые изваяния напомнили мне о ней. Встав и заложив руки за спину, как будто он был в школе, Сэм начал петь.

- Что ж, это предупреждение для всех нас! - засмеялся Мерри. - Поэтому то вы и ударили палкой, а не рукой, Бродяжник!

- Откуда это у тебя, Сэм? - спросил Фродо. - Я никогда не слышал этих слов. Сэм пробормотал что-то невразумительное.

- Сам придумал, конечно, - сказал Фродо. - Я многое узнал о Сэме Скромби за время путешествия. Вначале он был шпионом, теперь он шут. А кончится тем, что он станет колдуном или воином!

- Надеюсь, этого не произойдет, - сказал Сэм. - Не хочу быть не тем ни другим. После полудня они продолжили спуск через лес. По всей вероятности, они повторяли путь, проделанный много лет назад Гэндальфом, Бильбо и гномами. Через несколько миль они оказались на вершине возвышенности, как раз над дорогой. В этом месте дорога оставляла Хоарвел далеко слева в его узком русле и поднималась к вершине холмов, извиваясь через леса и покрытые чащей склоны к броду и к горам. Недалеко от этого места Бродяжник указал на камень в траве. На нем сильно выветренные и пострадавшие от непогоды, были видны руны гномов и тайные знаки.

- Должно быть, этот камень указывает место, где спрятано золото троллей, - сказал Мерри. - Интересно, сколько его оставлено на долю Бильбо и Фродо? Фродо взглянул на камень и пожалел, что Бильбо принес домой такую опасную драгоценность, с которой к тому же так трудно расстаться.

- Нисколько, - сказал он. - Бильбо отдал все золото. Он говорил мне, что не считал его своим, так как оно было результатом грабежей.

Дорога была такой спокойной в длинных тенях раннего вечера. Не было видно ни одного путника. Так как у них не было другого пути, они спустились с возвышенности, и повернули налево, двигаясь как могли быстрее. Вскоре отрог хребта закрыл от них закатившееся солнце. С гор им навстречу подул холодный ветер. Они уже начали искать место в стороне от дороги, где можно было бы переночевать, когда услышали звук, от которого страх вновь проник в их сердце: позади раздавался звук копыт. Они оглянулись, но ничего не увидели из-за многочисленных изгибов и поворотов дороги. Быстро, как могли, они оставили дорогу и принялись взбираться по поросшему черникой склону. Вскоре они достигли густых зарослей. Оттуда они видели дорогу, серую в вечернем освещении, в тридцати футах под собой. Стук копыт приближался, он сопровождался легким звоном.

- Не похоже на лошадь Черного Всадника, - сказал Фродо, внимательно вслушиваясь. Остальные хоббиты обрадовано согласились, но оставались в укрытии. Они так давно подвергались преследованию, что любой звук сзади казался им зловещим и враждебным. Но Бродяжник наклонился вперед, прижав руку к уху, и лицо его повеселело. Свет тускнел, листья на кустах мягко шелестели. Ближе и яснее слышался звон колокольчиков. Вдруг они увидели внизу белую лошадь, выделявшуюся в тени и быстро бегущую. В сумерках ее сбруя блестела, как будто усеянная живыми звездами. Плащ всадника развевался, капюшон был отброшен назад, ветер шевелил его золотые волосы. Фродо показалось, что в одежде всадника и в упряжи его лошади горит белый свет, как через тонкую вуаль. Бродяжник выпрыгнул из убежища и с криком побежал вниз, к дороге, но еще до того всадник натянул узду, остановил лошадь и посмотрел вверх на заросли, в которых они стояли. Увидев Бродяжника, он спешился и поспешил навстречу со словами: "Анна ведун дьюндейн! Мае гованнен!" Его речь и ясный звонкий голос не оставили никаких сомнений - всадник был эльфом. Ни у кого из жителей широкого мира не было такого прекрасного лица. Но в его голосе, казалось, звучала нотка торопливости и страха, и они увидели, что он торопливо говорит что-то Бродяжнику. Вскоре Бродяжник поманил их, и хоббиты вышли из кустов и заторопились к дороге.

- Всеславур, он живет в доме Элронда, - сказал Бродяжник.

- Здравствуйте, наконец-то мы встретились, - сказал эльф, обращаясь к Фродо. - Я послан из Ривенделла искать вас. Мы боялись, что на дороге вас ждет опасность.

- Значит Гэндальф достиг Ривенделла, - радостно спросил Фродо.

- Нет. Его не было, когда я уезжал, но с тех пор прошло девять дней,

- ответил Всеславур. - Элронд узнал обеспокоившие его новости. Кое-кто из моих родичей, путешествуя в ваших землях за Барандуином, прислал нам сообщение. Они сообщили, что Девять вышли на дороги мира, и что вы находитесь в пути с большим грузом и без проводника, потому что Гэндальф еще не вернулся. Даже в Ривенделле мало кто может открыто выступить против Девяти. И Элронд разослал нас на север, запад и юг. Он думал, что вы можете свернуть далеко в сторону, чтобы избежать преследования, и заблудитесь в Диких Землях. Моя обязанность была наблюдать за дорогой, и я отправился на мост через Митейтел и оставил там знак семь дней назад. На мосту было трое слуг Саурона, но, увидев меня, они отступили, и я следовал за ними на запад. Там я увидел еще двоих, но они свернули на юг. С тех пор я ищу ваш след. Два дня назад я нашел его и следовал по нему через мост, а сегодня я заметил, что вы вновь спустились с холмов. Но идемте! Нет времени для разговоров. Так как вы уже тут, мы должны, несмотря на опасность дороги, идти по ней. За нами пятеро, найдя наш след на дороге, они помчатся за нами, как ветер. Но это еще не все. Я не знаю где остальные четверо. Боюсь, что они ждут нас у брода. Пока Всеславур говорил, вечерние тени становились гуще. Фродо чувствовал огромную усталость. Как только солнце зашло, туман перед его глазами сгустился, и он видел, как тень закрывает от него лица друзей. Рана начала сильно болеть, по всему телу полз холод. Он застонал, сжимая руку Сэма.

- Мой хозяин болен и ранен, - гневно сказал Сэм. - Он не может двигаться после захода солнца. Ему необходим отдых. Всеславур подхватил падавшего на землю Фродо и, держа его на руках, с беспокойством посмотрел ему в лицо. Бродяжник коротко рассказал ему о ночном нападении на их лагерь и о смертоносном ноже. Он вытащил рукоять ножа и показал ее эльфу. Всеславур взял ее с заметной дрожью, но осмотрел внимательно.

- Здесь, на рукояти злое заклинание, - сказал он, - хотя, может быть, вы его и не видите. Сохрани ее, Арагорн, пока мы не достигнем дома Элронда. Но будь осторожен и как можно меньше держи ее в руках! Увы! Не в моей власти лечить такие раны. Но я сделаю все, что смогу - но все же настоятельно советую вам двинуться в путь без отдыха. Он ощупал рану на плече Фродо и лицо его стало хмурым, как будто то, что он узнал, обеспокоило его. Но Фродо почувствовал, как холод в его руке и боку тает, какое-то тепло согрело ему плечо, боль стала меньше. Вокруг, казалось, стало светлее, как будто рассеялось какое-то облако. Он более ясно увидел лица друзей, и к нему вернулась надежда и силы.

- Вы поедете на моей лошади, - сказал Всеславур, - я укорочу стремя, а вы сидите и держитесь как можно крепче. И не бойтесь, моя лошадь не позволит упасть всаднику, которого я поручил ей. Ее бег легок и ровен, и если опасность приблизиться, моя лошадь унесет вас с такой скоростью, что ни один конь врагов не сможет за ней угнаться.

- Нет, - ответил Фродо. - Я не поеду верхом! Я не могу ускакать в Ривенделл, оставив своих друзей в опасности. Всеславур усмехнулся.

- Сомневаюсь, - сказал он, - чтобы ваши друзья были в опасности, когда вы не с ними. Преследователи гонятся за вами, а нас оставят в покое. Именно вы, Фродо, и то, что вы несете, навлекает на нас всех опасность. На это у Фродо не нашлось ответа, и ему помогли взобраться на белого коня Всеславур. На пони нагрузили большую часть багажа хоббитов, так что теперь им идти было гораздо легче, и некоторое время они шли очень быстро. Но вскоре уставшие хоббиты начали отставать от легконогого эльфа. Ночь была темной, не было ни звезд, ни луны. До самого рассвета Всеславур не позволил им останавливаться. Пин, Мерри и Сэм к тому времени чуть не засыпали на ходу, даже плечи Бродяжника поникли от усталости. Фродо, сидя на лошади, беспокойно дремал. Они свернули в заросли в нескольких ярдах от дороги и немедленно уснули. Им казалось, что они только что закрыли глаза, когда Всеславур, стоявший на страже, пока они спали, вновь не разбудил их. Солнце поднялось уже высоко, и ночной туман исчез.

- Выпейте это! - сказал Всеславур, наливая им по очереди немного жидкости из своей серебряной фляжки. Напиток был чист как ключевая вода и не имел вкуса, во рту от него не ощущался ни холод, ни тепло, но как только они выпили, сила и живость вернулись в их тела. Позавтракали они сухим хлебом и фруктами. Это было все, что у них осталось. Отдохнув всего около пяти часов, они вновь вышли на дорогу. Всеславур по-прежнему торопил их и за весь день позволил только две короткие остановки. До вечера они прошли почти двадцать миль и подошли к месту, где дорога поворачивает направо и спускается в долину, направляясь прямо к Бруинену. Пока хоббиты не видели и не слышали ничего, что свидетельствовало бы о преследовании, но Всеславур часто останавливался на мгновение и прислушивался. Лицо его становилось все более обеспокоенным. Один или два раза он заговаривал со Бродяжником на языке эльфов. Но как бы не беспокоились их проводники, было ясно, что хоббиты не смогут идти ночью. Они шатались от усталости и были неспособны думать о чем либо, кроме своих ног. Боль Фродо удвоилась, и даже среди дня вокруг него все застилала серая враждебная дымка. Он почти приветствовал наступление ночи, так как тогда мир казался ему менее бледным и пустым. Выступив на следующее утро в путь, хоббиты чувствовали все еще сильную усталость. Однако до брода оставалось еще много миль, и они ковыляли вперед, стараясь идти как можно быстрее.

- Нас ждет большая опасность на этом берегу, - сказал Всеславур, - сердце предупреждает меня, что преследователи нагонят нас, а у брода нас ждут другие. Дорога продолжала опускаться, с обеих сторон ее росла густая трава, иногда хоббиты шли по ней, чтобы не так болели усталые ноги. В полдень они оказались в месте, где на дорогу падала тень высокой сосны, затем дорога уходила в крутое узкое ущелье со стенами из красного камня, поросшего мхом. Эхо сопровождало их движение, им казалось, что вслед за ними раздаются звуки множества шагов. Наконец, как сквозь ворота, дорога вырвалась из ущелья на открытое пространство. Перед собой они увидели длинный, как шило, пологий спуск и в конце его - брод на Ривенделл. На противоположной стороне реки крутой коричневый берег, пересеченный извивающейся тропой, за ним видны были высокие горы, поднимавшиеся, отрог за отрогом и пик за пиком, в тускнеющее небо. За ними по-прежнему слышалось эхо от чьих-то шагов, в ветвях сосен шумел резкий ветер. На мгновение Всеславур повернулся, прислушиваясь, затем прыгнул вперед с громким криком:

- Бегите! Бегите! Враг за нами! Белая лошадь устремилась вперед. Хоббиты бросились по спуску. Всеславур и Бродяжник следовали за ними, как арьергард. Они были на полпути к броду, когда услышали за собой топот копыт. Из ворот ущелья выехал Черный Всадник. Он натянул поводья и остановился, покачиваясь в седле. За ним показался еще один и еще, а потом еще двое.

- Скачите вперед! Скачите! - кричал Всеславур Фродо. Фродо повиновался не сразу, страшное нежелание действовать охватило его. Пустив лошадь шагом, он повернулся и посмотрел назад. Всадники, сидевшие на своих больших лошадях, показались ему статуями, их фигуры были отчетливо видны, в то время как все остальное тонуло в темном тумане. Внезапно Фродо понял, что они молча приказывают ему подождать. Страх и ненависть проснулись в нем. Он отпустил луку седла и ухватился за рукоять меча.

- Скачите! Скачите! - кричал Всеславур и затем внятно и громко скомандовал лошади на языке эльфов: "Норо ли, норо лим, хофалот!" Мгновенно лошадь стрелой понеслась по дороге. В тот же момент пустились в преследование и черные лошади с вершины спуска. Всадники испустили ужасный крик, точно такой, как слышал Фродо в Восточном Уделе. На него ответили и, к отчаянию Фродо и его друзей, слева из-за деревьев и скал выехали четверо других всадников. Двое поскакали к Фродо, двое к броду, чтобы перерезать путь к бегству. Фродо казалось, что они летят как ветер, быстро увеличиваются и становятся все черней. Он на мгновение оглянулся через плечо. Фродо не мог видеть своих друзей. Всадники отставали, даже их огромные лошади не могли сравниться в скорости с белым конем эльфа. Фродо вновь посмотрел вперед, и надежда оставила его. Казалось нет возможности добраться до брода, не встретившись с Всадниками, которые ожидали в засаде. Теперь он видел их ясно. Они отбросили свои черные плащи и капюшоны и оказались одетыми в белое и серое. В их бедных руках сверкали обнаженные мечи, на головах у них были шлемы. Их холодные глаза блестели, и они звали его тусклыми голосами. Ужас заполнил мозг Фродо. Он больше не думал о своем мече. И не кричал. Он закрыл глаза и ухватился за гриву лошади. В его ушах свистел ветер, колокольчики на упряжи звенели резво и пронзительно. Волна смертельного холода ударила его, как копье, в последнем усилии, как вспышка белого пламени, лошадь эльфов летя, как на крыльях, пронеслась перед самым лицом переднего Всадника. Фродо услышал всплеск воды. Она пенилась вокруг его ног. Потом он ощутил подъем и увидел, что находится на каменистой тропе. Лошадь взбиралась на другой берег. Он пересек брод. Но преследователи были близко. На вершине подъема лошадь остановилась и яростно заржала. Внизу, у начала брода, было девять всадников, и дух Фродо вновь упал при виде их бледных лиц. Он не знал ничего, что могло бы помешать им пересечь реку так же легко, как это сделал он, и чувствовал, что бесполезно пытаться убегать от них, как только они перейдут реку. Он чувствовал, как что-то настойчиво приказывает ему остановиться. Вновь его охватила ненависть, но у него уже не было сил для сопротивления. Внезапно передний Всадник двинул свою лошадь вперед. Она задержалась у воды и отпрянула. С большим усилием Фродо выпрямился и вытащил свой меч.

- Возвращайтесь в Мордор и больше не преследуйте меня! Голос его прозвучал тихо и слабо. Всадники остановились, но у Фродо не было власти Тома Бомбадила. Враги засмеялись резким хриплым смехом.

- Сюда! Иди сюда! - звали они. - Мы тебя возьмем в Мордор с собой!

- Уходите! - прошептал он.

- Кольцо! Кольцо! - кричали они мертвыми голосами, передний вновь заставил лошадь войти в воду, за ним последовали еще двое.

- Клянусь Элберет и прекрасной Лютиен, - с последним усилием сказал Фродо, поднимая меч, - вы не получите ни Кольца, ни меня. Тогда передний всадник, находившийся уже на середине реки, остановился, угрожающе приподнялся в стременах и поднял руку. Фродо онемел. Он почувствовал, что его язык прилип к гортани, сердце сжалось, меч выпал из его дрожащей руки. Лошадь эльфа попятилась и фыркнула. Всадник снова двинулся и почти достиг берега. В этот момент послышался рев и треск - гром воды, передвигавшей тяжелые камни. Как в тумане, Фродо увидел, что река под ним поднялась и по ней помчалась кавалерия волн. На вершинах волн сверкала белая пена, и Фродо на мгновение показалось, что он видит белых всадников на белых конях с развевающимися гривами. Три всадника, находившиеся в реке, исчезли, поглощенные волнами. Остальные отпрянули от воды. Теряя сознание, Фродо услышал крики, ему показалось, что за теми всадниками, что остались на том берегу, он видит сияющую белую фигуру. А за ней множество других фигур, которые в затмевающем мир тумане казались красными. Черные лошади как будто сошли с ума, в ужасе понесли они вперед, погружаясь со своими всадниками в кипящую воду. Крики всадников смешались с ревом воды. Фродо почувствовал, что падает, и рев и смятение поднимают и несут его вместе с врагами. Больше он ничего не видел и не слышал.